Светлана

Всегда очень страшно брать в руки книгу где про детей и про Великую Отечественную войну. Потому что, как я не раз уже говорила, ты ничего сидя в тепле и другом времени сделать не можешь. А тебе тычат со страниц книги, что делать надо, что драгоценна каждая жизнь, каждый вздох. Страшно такое читать. Очень страшно.

Тут чуточку менее страшно, потому что это конец войны, уже миновала Сталинградская битва, еще год и можно будет вздохнуть свободно, потому что оккупант будет побежден. Потому что Светлану увозят туда, где уже идет мирная жизнь и люди учатся, даже на трамваях ездят и метро открыто.

Я уже на сайте говорила, что книга, конечно хорошая, но автор, не Любовь Воронкова. Это нисколько автора не умоляет, она другая и рассказывает иначе, может быть даже чуточку более добро, чем Воронкова, которая не жалела читателя, а все жилы из него вынимала. Тут история нежнее, поэтому читается не с комком у горла, хотя начало и было, что ты глаза прикрываешь потому что они кровью наливаются, а как от такого спокойным оставаться:

"— У нас в избе тоже эсэсовец жил. Офицер ихний.
— Какой же он был? — спросил Ромашов.
— Ничего. Он как-то даже лучше других. Никаких особенных зверств не делал. Спокойный такой…
Она замолчала, будто вспомнив о чем-то очень страшном. Все смотрели на нее.
— Вот, помню, стоит как-то у крыльца, а на ступеньках Светланка сидела и мальчик соседкин, еще поменьше. А он на них посмотрел и так спокойно-спокойно, даже как будто с жалостью говорит: «А ведь они не будут жить. Они нам не нужны. Нам ваша земля нужна, а люди нам не нужны». И пошел к себе в комендатуру..."

Невозможно же.

О главной героине автор очень хорошо словами учителя сказала: "Как на сквозняке стою". Да, девочка упертая. Но тут понятно откуда в ней это и заметно, как постепенно она перестает быть сквозняком, учится смотреть дальше, ни как барашек на ворота кидаться, если можно в дверь войти.

И следить за тем как развиваются ее отношения с Костей приятно, потому что видишь как клубочек закручивается и что они не останавливаются от встречи к встрече, а продолжаются письмами. Пусть мы не знаем, что она ему пишем, но нам достаточно знать, что ниточка не рвется, а уплотняется. Трогательно, просто, приятно об этом читать, потому что это жизнь девочки, но она не закручена на одном чувстве, она развивается во многих направлениях. Друзья, учеба, понимание того, что сейчас важно, умение говорить, умение сострадать, умение не склонять головы. Красиво, что тут скажешь. Такое всегда красиво читать.

А еще знаете, фантасты делают предсказания о будущем. Тут писалось о прошлом. Писалось совсем не с расчетом на то, что это повториться, а наоборот, с тем, чтобы этого не повторилось. Можно читать и говорить мол бе, пропаганда, но знаете ли, вот этот кусок, пусть даже написан ради пропаганды социализма, но скажите мне, вас не пугает, что это стало былью в нашей стране. Нам кричали не делайте так, посмотрите как это мерзко, и тут вдруг 2000 и на те вам люди добрые:

"— Вот-вот. Что земля не может прокормить всех людей. И предлагает «путь к спасению» (так называется его книга) — сократить население земного шара до девятисот миллионов, даже до пятисот, а остальных, «лишних людей», уничтожить. Мерзавцы! — Он хлопнул рукой по газете, лежавшей у него на коленях. — И ведь это говорится в стране, где апельсины вывозят на свалку! Обольют керосином, да еще полицейских приставят для охраны, чтоб голодные безработные не растаскали!"