«Норвежский лес» — это история потерь близких и любимых людей. И не только у главного героя. Они уходят по собственной воле, но иногда их забирает болезнь. И самое печальное — почти все умершие молоды и на пороге целой жизни. Главный герой взрослеет, наблюдая за окружающим миром, и постепенно формируется его собственное будущее.

«Норвежский лес» — это история потерь близких и любимых людей. И не только у главного героя. Они уходят по собственной воле, но иногда их забирает болезнь. И самое печальное — почти все умершие молоды и на пороге целой жизни. Главный герой взрослеет, наблюдая за окружающим миром, и постепенно формируется его собственное будущее.

«Норвежский лес» — это история потерь близких и любимых людей. И не только у главного героя. Они уходят по собственной воле, но иногда их забирает болезнь. И самое печальное — почти все умершие молоды и на пороге целой жизни. Главный герой взрослеет, наблюдая за окружающим миром, и постепенно формируется его собственное будущее.

"О ее смерти мне сообщил по телефону старый приятель…" Так начинается "Охота на Овец" – пожалуй, самое странное путешествие по закоулкам современного мира и человеческого сознания, придуманное легендой современной литературы японским писателем Харуки Мураками. Этот роман стал абсолютным мировым бестселлером: "охота на овец" в наших душах не закончится никогда! Итак, позвоните в полицию, спросит...

"О ее смерти мне сообщил по телефону старый приятель…" Так начинается "Охота на Овец" – пожалуй, самое странное путешествие по закоулкам современного мира и человеческого сознания, придуманное легендой современной литературы японским писателем Харуки Мураками. Этот роман стал абсолютным мировым бестселлером: "охота на овец" в наших душах не закончится никогда! Итак, позвоните в полицию, спросит...

…Все тени умирают в Городе. Иначе от них останется нежить, которая уходит в Лес. Именно там живут люди, которые не смогли до конца убить свою тень… …Череп пропал еще в 42-м во время блокады Ленинграда, когда немцы разбомбили университет. Так исчезло единственное в мире доказательство существования единорогов… …Читателю Снов нужен статус. Сейчас ты получишь его. — Страж Ворот оттягивает мне право...

…Все тени умирают в Городе. Иначе от них останется нежить, которая уходит в Лес. Именно там живут люди, которые не смогли до конца убить свою тень… …Череп пропал еще в 42-м во время блокады Ленинграда, когда немцы разбомбили университет. Так исчезло единственное в мире доказательство существования единорогов… …Читателю Снов нужен статус. Сейчас ты получишь его. — Страж Ворот оттягивает мне право...

Роман "Хроники Заводной Птицы" Харуки Мураками - произведение поистине джойсовского масштаба. Ужас Второй мировой войны и судьба нашего современника в Японии, письма, мистические сны, воспоминания, журнальные статьи, закодированные файлы - цельное полотно, сотканное из невероятных событий, тонкой иронии и неподражаемой интонации Харуки Мураками.

Роман "Хроники Заводной Птицы" Харуки Мураками - произведение поистине джойсовского масштаба. Ужас Второй мировой войны и судьба нашего современника в Японии, письма, мистические сны, воспоминания, журнальные статьи, закодированные файлы - цельное полотно, сотканное из невероятных событий, тонкой иронии и неподражаемой интонации Харуки Мураками.

Я заметил, что на груди белой майки налипло что-то черное, по форме — вроде большой бабочки с раскрытыми крыльями… В мерцающем свете люминесцентной лампы стало понятно: это темно-красное кровавое пятно. Кровь свежая, еще не засохла. Довольно много. Я наклонил голову и понюхал пятно. Никакого запаха. Брызги крови — совсем немного — оказались и на темно-синей рубашке, где она была не так заметна. А...

Я заметил, что на груди белой майки налипло что-то черное, по форме — вроде большой бабочки с раскрытыми крыльями… В мерцающем свете люминесцентной лампы стало понятно: это темно-красное кровавое пятно. Кровь свежая, еще не засохла. Довольно много. Я наклонил голову и понюхал пятно. Никакого запаха. Брызги крови — совсем немного — оказались и на темно-синей рубашке, где она была не так заметна. А...

Я заметил, что на груди белой майки налипло что-то черное, по форме — вроде большой бабочки с раскрытыми крыльями… В мерцающем свете люминесцентной лампы стало понятно: это темно-красное кровавое пятно. Кровь свежая, еще не засохла. Довольно много. Я наклонил голову и понюхал пятно. Никакого запаха. Брызги крови — совсем немного — оказались и на темно-синей рубашке, где она была не так заметна. А...

"Дэнс, дэнс, дэнс" (1988) - заключительный роман культовой "Трилогии Крысы" классика современной японской литературы Харуки Мураками, начатой романами "Слушай песню ветра", "Пинбол 1973" и "Охота на овец". «Мне часто снится отель «Дельфин». Во сне я принадлежу ему...» — так начинается этот захватывающий роман. Вас ждет возвращение в отель «Дельфин», который внешне изменился, но внутри которого...

"Дэнс, дэнс, дэнс" (1988) - заключительный роман культовой "Трилогии Крысы" классика современной японской литературы Харуки Мураками, начатой романами "Слушай песню ветра", "Пинбол 1973" и "Охота на овец". «Мне часто снится отель «Дельфин». Во сне я принадлежу ему...» — так начинается этот захватывающий роман. Вас ждет возвращение в отель «Дельфин», который внешне изменился, но внутри которого...

"Дэнс, дэнс, дэнс" (1988) - заключительный роман культовой "Трилогии Крысы" классика современной японской литературы Харуки Мураками, начатой романами "Слушай песню ветра", "Пинбол 1973" и "Охота на овец". «Мне часто снится отель «Дельфин». Во сне я принадлежу ему...» — так начинается этот захватывающий роман. Вас ждет возвращение в отель «Дельфин», который внешне изменился, но внутри которого...

Эта женщина любит Сумирэ. Но не чувствует к ней никакого сексуального влечения. Сумирэ любит эту женщину и хочет ее. Я люблю Сумирэ и меня к ней влечет. Я нравлюсь Сумирэ, но она не любит и не хочет меня. Я испытываю сексуальное влечение к одной женщине — имя не важно. Но не люблю ее. Все так запутано, что сильно смахивает на какую-нибудь экзистенциалистскую пьесу. Сплошные тупики, никто никуда не...

Книга самого знаменитого мастера современной японской литературы, собрание, по его словам, "зарисовок о беге, но никак не секретов здорового образа жизни". С той же фирменной легкостью и недосказанностью, виртуозно балансируя на грани бытового очерка и аллегории, Мураками фиксирует свои размышления о беге, приобретающем в силу ежедневного повторения "некую медитативную сущность". "Искренне писать...

Книга самого знаменитого мастера современной японской литературы, собрание, по его словам, "зарисовок о беге, но никак не секретов здорового образа жизни". С той же фирменной легкостью и недосказанностью, виртуозно балансируя на грани бытового очерка и аллегории, Мураками фиксирует свои размышления о беге, приобретающем в силу ежедневного повторения "некую медитативную сущность". "Искренне писать...

Книга самого знаменитого мастера современной японской литературы, собрание, по его словам, "зарисовок о беге, но никак не секретов здорового образа жизни". С той же фирменной легкостью и недосказанностью, виртуозно балансируя на грани бытового очерка и аллегории, Мураками фиксирует свои размышления о беге, приобретающем в силу ежедневного повторения "некую медитативную сущность". "Искренне писать...

Разные люди бродят в разные стороны. Одни куда-то идут, другие никуда особо не торопятся. У одних есть цель, у других цели нет. Одни умоляют время задержаться подольше - другие подталкивают его в спину, лишь бы бежало еще быстрей. Но когда уходят последние электрички, в этих местах наступает очень странное время. Совсем не то, что мы называем ночью... Наше терпение иссякает. Мы больше не можем пас...

Разные люди бродят в разные стороны. Одни куда-то идут, другие никуда особо не торопятся. У одних есть цель, у других цели нет. Одни умоляют время задержаться подольше - другие подталкивают его в спину, лишь бы бежало еще быстрей. Но когда уходят последние электрички, в этих местах наступает очень странное время. Совсем не то, что мы называем ночью... Наше терпение иссякает. Мы больше не можем пас...

Роман самого знаменитого автора современной японской прозы, главная литературная сенсация нового века, "магнум-опус прославленного мастера" и "обязательное чтение для любого, кто хочет разобраться в японской культуре наших дней", по выражению критиков. Действие книги происходит не столько в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, сколько в тысяча невестьсот восемьдесят четвертом, в мире, где...

Он был юн, об окружающей жизни знал еще очень мало. Да и новый токийский мир сильно отличался от среды, в которой он вырос. Мегаполис оказался куда огромней, чем он себе представлял. Слишком большой выбор того, чем можно заняться, слишком непривычно общаются друг с другом люди, слишком быстро несется жизнь. Из-за всего этого он никак не мог настроить баланс между собой и окружающим. Но главное ― в...

Он был юн, об окружающей жизни знал еще очень мало. Да и новый токийский мир сильно отличался от среды, в которой он вырос. Мегаполис оказался куда огромней, чем он себе представлял. Слишком большой выбор того, чем можно заняться, слишком непривычно общаются друг с другом люди, слишком быстро несется жизнь. Из-за всего этого он никак не мог настроить баланс между собой и окружающим. Но главное ― в...

Роман самого знаменитого автора современной японской прозы, главная литературная сенсация нового века, "магнум-опус прославленного мастера" и "обязательное чтение для любого, кто хочет разобраться в японской культуре наших дней", по выражению критиков. Действие книги происходит не столько в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году, сколько в тысяча невестьсот восемьдесят четвертом, в мире, где...