Беглецы

Не так просто быть взрослым ребёнком умирающего отца, зато быть его внуком легко, а вот сыном его сына как раз тяжеловато. Почему всё должно быть так сложно Готфрид не понимает, а отец отказывается ему что-то объяснять, говорит только, что так должно быть. Но почему? Почему дедушка не может жить в доме престарелых поближе к ним, вот же он, совсем рядом, не надо добираться на автобусе раз в неделю, если повезёт и отец согласиться поехать навестить деда. Не надо врать родителям, придумывать футбольные тренировки, чтобы сбежать из дома на целый день и уехать к деду, который недавно сломал ногу и теперь лежит в больнице, изводя своим характером медсестёр. Дед, хоть ворчун и матершинник, всегда искренне рад визитам внука, между ними абсолютное взаимопонимание, настолько, что однажды Готфрид предлагает деду ненадолго сбежать из больницы, а тот незамедлительно соглашается, внезапно произнося: брусничное варенье.

Дедушка задумал сбежать за город. В тот дом, где они жили с бабушкой, пока она не умерла. На следующую зиму дедушка упал и сломал ногу. А потом ещё раз её сломал и тогда оказался в больнице. — Хочу ещё разок навестить наш дом. И растопить печь. А потом сяду у окна и буду смотреть на море, как когда-то смотрела она. Никогда не мог понять, что она там видела. С этого момента книга превращается в битое стекло. Дикая тоска одного человека по другому, сожаления о том, что не успел, не сказал, не сделал и эта банка брусничного варенья. Последняя, подписанная рукой заботливой жены.

«Твоя бабушка собирала ягоды, мыла и варила, отмеряла сахар, чтобы получилось не слишком кисло и не слишком сладко, мешала, разливала по банкам. Она отдала ему своё время. И свои мысли. Так что в нём сохранилась частичка её.»

Вообще важно же говорить с детьми на взрослом языке, без сюсюканья и умалчивания в каких-то особо важных вопросах, поэтому мне так нравились взаимоотношения этих двоих: сбежать на остров со сломанной ногой — не вопрос; стащить из дома баночку пива, чтобы порадовать деда — легко; поделиться с внуком тем, что не веришь ни в какую загробную жизнь — запросто.

«Не очень-то я верю в эту загробную жизнь. Как можно верить в то, чего никогда не видел?

— Я же верю, что есть крокодилы, — сказал я.»

Понятно было, что ничего хорошего в конце такой книги ждать не могло, но не смотря на это во время чтения было тепло и комфортно, впечатление осталось светлым, а текст разобран на цитаты.