Жорж-Луи Леклерк де Бюффон

Бюффон для естествознания фигура не менее величественная, чем Линней, но, в отличие от последнего, французский ученый не только не признавал божественного начала в сотворении мира, но и всю свою жизнь, все свои исследования посвятил освобождению науки от метафизики и теологии, разработке и построению естественнонаучных теорий происхождения Земли, животных, растений и человека.

Бюффон был старшим из пяти детей богатого бургундского помещика. Трое его братьев впоследствии выбрали духовную карьеру и достигли высокого положения в церковной иерархии. Жоржа Луи ожидала иная судьба. В 10 лет мальчика отдали в иезуитский коллеж в Дижоне, куда незадолго до этого перебралась вся семья. Учился он довольно посредственно, и единственное, что интересовало его в то время, была математика. Отец Бюффона хотел, чтобы старший сын стал юристом, поэтому после окончания коллежа юноша три или четыре года изучал право. Однако увлечение математикой и естественными науками возобладало, и в 1728 году Жорж Луи перебрался в Анжер, где приступил к занятиям по медицине, ботанике и математике.

В 1730 году из-за участия в дуэли ему пришлось все бросить и бежать из Франции. К счастью, он познакомился с молодым герцогом Кингстоном и его наставником Натаниэлем Хикманом и отправился вместе с ними в длительное путешествие. На родину Бюффон вернулся лишь через два года. За это время скончалась его мать, оставив сыну значительное состояние. Воспользовавшись этим, Бюффон, вопреки воле отца, поселился в Париже. Здесь он довольно быстро приобрел известность как в политических, так и в научных кругах. Уже в 1734 году за свои математические исследования, особенно в области теории вероятностей, он был избран в Парижскую академию естественных наук. Но математикой сфера его интересов не ограничивалась. Он изучал ботанику, лесоводство, проводил наблюдения за размножением животных, а кроме того перевел "Метод флюксий и бесконечные ряды"' Ньютона и "Растительную статику" Гейлса.

Новый этап в жизни Бюффона начался в 1739 году, когда он был назначен интендантом королевского сада. Бюффон занимал этот пост до самой кончины - целых 50 лет, и все они прошли в интенсивном, напряженном труде. Каждую весну Бюффон уезжал в имение Монбар, где родился, а осень и зиму всегда проводил в Париже. За долгие годы ему удалось почти вдвое увеличить территорию королевского сада, опубликовать множество научных докладов по самым разным темам, написать 36-томную "Естественную историю" и значительно приумножить свое состояние.

Бюффон стал членом многих научных академий, в том числе Петербургской, получил графский титул, а его статуя, изготовленная по заказу Людовика XVI, еще при жизни ученого была поставлена перед входом в королевский Кабинет натуральной истории. В 1753 году Бюффон стал членом Французской академии - одним из "40 бессмертных".

Бюффон одним из первых сформулировал биологический критерий вида - к нему относятся только те существа, которые, спариваясь, продолжают свой род и сохраняют черты, присущие данному виду. Рождение стерильного, не способного размножаться, животного (такого, как мул) означает, что его родители принадлежат к разным видам. По Бюффону, вид - это единственная систематическая категория, реально существующая в природе. Все остальные, семейства например, придуманы лишь для удобства тех, кто классифицирует живые организмы. Сам Бюффон составил классификацию, которую считал гораздо более простой, приятной и полезной, чем любая другая. В ней собаке отводилось место за лошадью, потому что в действительности так и происходит - собака всегда бежит за лошадью. Отсюда очевидно, что система Бюффона основывалась не на научных фактах, а на общих достаточно субъективных представлениях о значимости тех или иных объектов.

В XVIII-XIX веках работы Бюффона, исключительно важные благодаря их разнообразию, оригинальности и степени воздействия на современников, издавались огромными тиражами во всех европейских странах. С ними был знаком каждый уважающий себя ученый. С тех пор прошло много лет, одни идеи Бюффона подтвердились, другие оказались неверны, но тем не менее о Бюффоне помнят, имя его не забыто. О нем пишут в школьных учебниках и ученых трактатах, и дело здесь не в деталях, правильности или неправильности его гипотез, а в том, что он заложил основы современного естествознания, одним из первых попытавшись создать его целостную систему.