Читать онлайн «Русская народная сказка: Пособие для учителей»

Автор Аникин В.П.

Уточняя определение, Э. В. Померанцева в книге «Русская народная сказка» (М. , 1963) пишет: «Подчеркнутая, сознательная установка на вымысел — основная черта сказки как жанра». Правильны ли эти определения? «Складка», сознательная установка на вымысел, «целеустановка на развлечение», сочетающаяся с обращением к необычному в повествовании, — все это невозможно признать достаточным для определения сказки. Было время, когда в истину сказочных повествований верили так же непоколебимо, как мы верим сегодня историко-документальному рассказу и очерку. В свое время Н. А. Добролюбов писал: «Верили ли, например, в народе в ту разумность отношений между зверями, какая высказывается во многих сказках? Или же подобные сказки принимаются в народе таким же образом, как мы читаем поэмы Гомера? Думают ли сказочники и их слушатели о действительном существовании чудного тридесятого царства, с его жемчужными дворцами, кисельными берегами и пр. ? Считают ли действительностью войну царя Гороха с грибами, могущество разного рода знахарей, колдунов, ведьм и пр. , помощь доброго волшебника, защищающего невинность, и т. д. ? Или же, напротив, все это у них не проходит в глубину сердца, не овладевает воображением и рассудком, а так себе, говорится для красы слова и пропускается мимо ушей... Подобные вопросы тысячами рождаются в голове при чтении народных сказок, и только живой ответ на них даст возможность принять народные сказания за одно из средств для определения той степени развития, на которой находится народ». Не решаясь дать одностороннего ответа, Добролюбов отмечал: «Без сомнения, ответы должны быть весьма разнообразны для разных случаев и разных местностей. Здесь верят в одно и не верят в другое; тут рассуждают больше, там — меньше; в одном месте верование тусклее и холоднее, чем в другом; для одних уже превращается в забаву то, что для других служит предметом серьезного любопытства и даже уважения или страха».
Суждения Добролюбова убеждают нас в том, что даже в середине XIX в. многие сказки не отличались «установкой на вымысел» (в том смысле, в котором о вымысле говорится во многих определениях сказок). В реальность многих сказочных историй верили. Автор новейшей книги «Образы восточнославянской волшебной сказки» Н. В. Новиков привел многочисленные свидетельства собирателей фольклора, которые признавали существование «веры в языческое чудесное». Однако очень часто сказочники сказку считали вымыслом. Поэтому Новиков полагает, что признак «верят или не верят рассказчик и его слушатели в реальную возможность» сказочных чудес, не может быть сочтен определяющим для сказки. Сказка независимо от этого обстоятельства «остается сказкой» 1 Конечно, теперь среди нас не найдется человека, который верил бы в существование разумных отношений в мире животных и в реальность «тридевятого царства». Время, когда сказочный, несуществующий мир представал в воображении человека как реальный, давно ушло. Поэтому еще в 1928 г. академик П. Н. Сакулин заметил, что «сказка по преимуществу есть устная беллетристика ирреального склада».