Жаль, что у него не было ничего теплого, но из тюрьмы выходишь с тем, что у тебя было, когда ты туда угодил. Единственное, что было у Джека в тот жаркий летний день, когда его арестовать, — это сорок три доллара в кошельке, связка ключей, которые открывали дверь дома, где его уже больше не ждали, и пачка жевательной резинки.
У других заключенных, освобождающихся из тюрьмы, были семьи, которые приезжали их встречать или организовывали для них транспорт. Но Джека никто не ждал, а сам он о машине не позаботился. Когда дверь за ним захлопнулась, он стиснул зубы и пошел по дороге.
Туфли утопали в снегу, проезжающие мимо грузовики окатывали его подтаявшим снегом и грязью. У обочины притормозило такси, но Джек продолжал идти, уверенный, что автомобиль остановился не из-за него.
— Машина заглохла? — окликнул его водитель такси.
Джек оглянулся. На дороге больше никого не было.
— Просто гуляю.
— Не очень-то располагающая погода для прогулок, — заметил водитель.
Джек недоуменно посмотрел на него. Хватило бы пальцев одной руки, чтобы пересчитать ничего не значащие разговоры, что он вел за последний год. Легче и лучше держаться особняком.
— Куда направляешься?
Правда заключалась в том, что Джек и сам этого не знал.
Существовала масса вопросов, большей частью прозаических, ответы на которые он еще не продумал. Чем он будет зарабатывать на жизнь? На дорогу? Где будет жить? В Лойал, штат Нью-Хэмпшир, он возвращаться не хотел — даже для того, чтобы просто забрать свои вещи. Зачем цепляться за прошлую жизнь, зачем вспоминать, кем ты был раньше?Водитель такси нахмурился.
— Послушай, приятель, — сказал он, — полезай-ка в машину.
Джек кивнул и застыл в ожидании. Но зуммера не раздалось и замок не щелкнул. Потом он вспомнил, что в этом мире никто не станет отпирать дверь, чтобы он мог войти или сесть.
Часть I
Разве недостаточно того, что я признался публично?
Март 2000 года
Сейлем-Фоллз,
Нью-Хэмпшир
Второй худший день в жизни Эдди Пибоди случился тогда, когда одновременно сломались и холодильник, и посудомоечная машина, как будто эти два агрегата были давними любовниками, не представлявшими себе жизни друг без друга. Для любого человека это суровое испытание, но учитывая, что Эдди являлась владелицей закусочной «Приятного аппетита!», поломка превращалась в катастрофу невиданных масштабов. Эдди стояла, прижав руки к металлической дверце большого холодильника, как будто могла одной силой веры заставить его мотор работать.
Решение, что важнее — здоровье или потеря потенциального дохода, далось непросто. Десять килограммов сухого льда — все, что могла предложить аптека, — роли не сыграли бы. Через несколько часов Эдди придется вылить подливку и куриный суп и выбросить тушеное мясо, приготовленное только сегодня утром.