– В две шеренги становись! Кого назову – два шага вперед.
Началась перекличка:
– Алпатов!
– Я.
– Два шага вперед!
– Бубкин!
– Я.
– Дудко!
– Который Дудко?
– Василий.
– Я.
– Дудко Иван!
– Здесь!
– Не здесь, а «я» надо отвечать…
Сашка Дубравин напрягся, как струна, ждал с секунды на секунду, что сейчас по списку выкликнут его. И приготовился отвечать молодцевато-зычно. Но почему-то его в списке на букву «Д» не оказалось. Вот уже откричались буквы «Е», «Ё», «Ж», «З». И так до конца алфавита. Назвали и Палахова, а в конце и Чемолгана. Всего сто человек. Он и еще трое таких же ребят остались стоять в шеренге чуть позади от остальных.
– Разойдись! – раздалась команда после построения.
Они сразу же подскочили к бравому лейтенанту, с завистью поглядывая на его десантные эмблемы с парашютиком.
– Нам сказали, что у нас тоже команда номер шестнадцать, – заметил Сашка, – но вы нас не зачитали.
– Ничего не знаю, – неопределенно махнул зажатой в руке коричневой папкой лейтеха. – У меня сто человек в списке. Обратитесь к военкоматовским. Может, они вас вызвали для замены в случае, если кто не явится. Такое бывает…
Обрадованный парень, стоявший рядом с Сашкой, выдохнул:
– А может, нам того, уйти, раз нас нет в списках?
– Да ну, – возразил ему Саша. – А вдруг начнут искать? Давай лучше подойдем к тому военкоматовскому майору. Предупредим его. А потом уйдем.
Так и сделали. Долго искали носатого унылого майора, который определял их в команду. Тот все носился туда-сюда по двору. Отмахивался.
Но, в конце концов, выслушал. И приказал сидеть на лавочке дальше:– Ждите команды!
Ждать и догонять – самое нудное дело. Решили: посидим часок, да и слиняем.
Они уютно устроились возле забора и принялись обедать тем, что им положили дома.
На плацу строилась очередная команда. Маленький, аккуратный, ладно скроенный офицерик с двумя бывалыми сержантами собирал людей. Если в десантной роте, в которой они до этого состояли, народ был подобран рослый, видный, то здесь, как говорится, собрали с бору по сосенке. Люди самые разные. Есть даже старые мужики. Конечно, «старые» – это громко сказано. Но для восемнадцатилетних парней переростки двадцати пяти – двадцати шести лет с густой жесткой щетиной на щеках казались старыми. Некоторых провожали жены. А у одного даже была на сносях.
Вдруг у них в строю начался шум, гам, треск. Кто-то «забякал». К этому месту сразу потянулись сержанты. Через минуту дружки потащили из шеренги пьяного «моремана» – призывника-курсанта речного училища. Отвели подальше на лавочку и посадили. Там он тупо сидел, наклонившись, мотая головой из стороны в сторону, пока не свалился со скамеечки на травку.
Пока шла эта сумятица, ребята и не заметили, как рядом с ними вдруг оказался носатый военкоматовский майор, а с ним «покупатель». Тот самый маленький ладный офицерик.
– Вот вам замена! – прогундосил нервно майор. – Что вы переживаете?
Он достал из папки наугад учетную карточку и произнес:
– Александр Дубравин здесь?
– Здесь я, – ответил заинтригованный Сашка.
– Переходишь в распоряжение старшего лейтенанта. – И майор передал маленькому лейтенанту его учетную карточку. – Так, следующий кто у нас по списку? Белов.