– Ауч! – Келси отпрыгивает, опуская свитер. – Руки холодные!
– Скажи, что это переводная, – прошу я, указывая на ее живот пальцем. – Скажи, что это смывается.
– Нет, Энди, нет.
– Ладно, – сжав пальцами переносицу, делаю глубокий вздох, борясь одновременно с желанием рассмеяться и накричать на Келс. – Как давно ты ее сделала?
– Осенью.
– Осенью?! – почти взвизгиваю я, и сестра вздрагивает от испуга. – И ты говоришь об этом только сейчас?
– Я не могла найти подходящего момента, – пожав плечами, она тянется за бутылкой.
– Хорошо, допустим, ты не могла найти момента. Но кто такой этот, мать его, Чендлер? Я знаю, что ты фанатка сериала «Друзья», но не настолько же.
– Ты сейчас что, – икнув, спрашивает Келси, – серьезно?
– Макс тебя убьет, если увидит. Кстати, как ты объяснила ему это?
– Энди, ну ты чего? – протянув руку, она щелкает пальцами перед моим лицом. – Макс и есть Чендлер.
Приходится напрячь память, чтобы понять, о чем она говорит. Келси начала встречаться с Максом еще в средней школе. Максанс – его фамилия. А знаете, как бывает, когда человека постоянно называют по фамилии, а потом так удобно сокращают ее, что вскоре вовсе забывают его имя? Это тот самый случай. Келси и, как оказалось, Чендлер поступили в разные университеты и поддерживали отношения на расстоянии.
После выпуска из универа Келс устроилась работать в нотариальную контору, а Макс поехал в тур по штатам со своей группой, которая, если честно, звучит очень плохо, да и еще бог знает почему называется «Синие викинги». Выступают «викинги» в полупустых ночных барах, но чувствуют себя новыми «Битлз». Келси тяжело справляется с отношениями на расстоянии, но я еще ни разу не видела, чтобы она плакала из-за сложностей с Максом. Либо сейчас на нее действует вино, либо случилось что-то посерьезней, чем ссоры из-за ревности.
– Келс, в чем дело?
Она молчит несколько долгих секунд, а затем опускает голову.
– Этот урод позвонил мне посреди ночи. Он был пьяный, рыдал. Признался, что изменял мне со своими фанатками. И не раз, – глотнув вина, Келс хмыкает, а в покрасневших глазах поблескивают слезы, но она быстро старается улыбнуться, чтобы скрыть их. – А я, дура, верила, что мы созданы друг для друга. И откуда у его группы вообще взялись фанатки?
– Вот же черт, – шепчу я. – Милая, мне так жаль.
– Мы были помолвлены, а он продолжал спать с какими-то девками и врать мне. Ненавижу! – вскрикивает она, топнув ногой. – Мне нужно избавиться от этого рисунка, потому что у меня такое чувство, что его имя прожигает дыру в моем животе. Пожалуйста, Энди, скажи, что все будет хорошо.
– Конечно. Конечно будет, – я протягиваю руки и крепко обнимаю ее. – Мы все исправим, милая.
– Ублюдок, – бормочет она, прижавшись губами к моему плечу. – Кстати, Энди?
– Да?
– Ты же в курсе, что стоишь посреди улицы в пижамных штанах?
– А у тебя на животе набито имя «Чендлер».
– Ладно, ты выиграла.
– Когда будем исправлять?
– Прямо здесь и сейчас.
Отстранившись от меня, Келси указывает на неоновую вывеску тату-салона «Скетч». Голубой свет букв отражается в лужах на асфальте, квадратные стекла закрыты жалюзи, и за ними мне представляются полуголые курящие байкеры, бьющие друг другу татуировки на спинах и руках.