Но сейчас была не та ситуация, чтобы лезть в бутылку.
– Когда выходить? – только и спросил.
– Послезавтра. Они написали – в шестнадцать часов приедут. Иди готовь яхту. На «Миносе» пойдешь.
Тут Димитрос повеселел. Обычно Лукас его на всякую рухлядь ставил. А «Минос» лишь годика три отходил. Для яхты не срок.
На таком судне он вполне успеет с маршрута свернуть. И нырнуть, если рядом не будет посторонних глаз. Пассажирки не в счет. Что они понимают в черном дайвинге? Вот только как он управится с восемью женщинами?
– Чего задумался? Тебе чудом этот рейс достался. – Лукас смотрел на него с усмешкой. – Взял я нового капитана. Директор моего банка попросил пристроить сынка. Вышел он в море с корпоративщиками. Тут шторм. И этого идиота начало тошнить. С одной стороны пассажиры свесились, с другой – капитан. Нормально? Оказалось, у сыночка морская болезнь. Так что у меня вакансия. Сходи в рейс, там решим. Может, пойдешь на постоянку?
– Я подумаю, – сказал Димитрос. – Насчет постоянной работы. А в рейс пойду. Можно я на яхте переночую?
– Конечно. Правильное решение, – блеснул Лукас пиратским глазом. – Подшамань там все.
И отдыхай. Все-таки тебе восемь баб ублажать…Димитрос под хохоток Лукаса вышел, закрыл за собой дверь. И будто морок какой с него спал. Что-то было не так. Почему Лукас вдруг расщедрился? Работу предлагает, рейс дает. Не узнал ли чего?
И вообще, решит ли двухнедельное плавание вокруг острова его проблему?
Но легкая лодочка Димкиной судьбы уже понеслась по обманно-тихому морю…
Глубокое погружение
За две недели до этого
Димитрос приглушил мотор старенькой лодки. Огляделся. Кажется, здесь.
И еще раз удивился переменчивому нраву моря.
Двое суток на Крите бушевал страшный шторм. Громадные волны, словно собаки, сорвавшиеся с цепи, злобно рвали берег на части, остервенело терзали суда, выкидывали лодки на берег. Такого мощного циклона, как говорят старожилы, не было лет сто.
И вдруг в один миг все стихло. Будто кто-то дунул сверху – фьють! И волны прямо на глазах из свирепых псов превратились в послушных, ластящихся к ногам. А потом и вовсе пропали, словно и не было.
Вода стала удивительно прозрачной – ее зеленоватая поверхность напоминала стекло, сквозь которое просвечивало далекое дно.
Димитрос решил нырнуть и, если опять ничего, плюнуть на это дело.
Столько времени и сил убито! А ведь, может, прадед был просто веселым выдумщиком.
Жила в их семье легенда, что в середине двадцатого века прадед, отличный ныряльщик, как и все мужчины их рода, нашел здесь останки древнего затонувшего корабля. Покрытый ракушками остов, а рядом – тяжелые амфоры, рассыпавшиеся украшения, статуэтки. Настоящий подводный клад.
Прадед увидел его, когда рискнул – опустился на пятьдесят метров. А достать ничего не смог: дыхания не хватило. Решил вернуться завтра со снаряжением.
Но на следующий день поднялась буря, подводное течение, как часто бывает в этих местах, вильнуло в сторону. Место, где лежал корабль, занесло песком и камнями. Клад скрылся и уже больше не показывался.
Так рассказывал прадед, поглаживая коричневую скорлупку небольшой геммы – древней печати: на ней была выбита голова быка.