– Нет, вернулись. Просто сегодня я решила всем дать выходной. Пусть отдохнут, отдышатся. Новый год всё-таки.
Я обнял её. Она молча уткнулась мне в плечо, помолчала, а потом тихо сказала:
– Давай, иди завтракай. Я сделала твоих любимых праздничных печенек. Они уже остыли, так что можно есть сколько влезет. Главное, оставь отцу хотя бы пару штук!
Последнюю фразу она кинула мне уже в спину. Я вприпрыжку летел к столу. У нас все любят поесть, хоть и блюдут форму, но мамины печеньки под Новый год – это что-то. Тёмное, слегка тягучее тесто, с перцем и запахом хвои. Этот рецепт я так и не смог разгадать, но умять корзину такого печенья для меня – сущая ерунда и приятное времяпрепровождение. Мама не зря просила оставить немного, а то мне только дай волю…
– Ты бы лучше яичницу сначала съел, охотник на печенье. А уж потом за сладкое, – сказал Роше.
– Ага, – дожевывая пятое печенье, пробубнил я. – А ты в это время съешь моё печенье, пока я буду есть основной завтрак. Этот трюк не пройдёт – я дома, я на больничном, и мне можно есть печенье!
Я был твёрд в своей решительности биться за корзину с райским наслаждением до конца. Но Роше было наплевать на мои печенья, так как ему больше нравились мамины ягодные пироги. Конечно, у каждого свои вкусы, но такое пренебрежение к моему лакомству вызвало легкую обиду.
– Ну на, съешь хоть одну печеньку. А то такой весь из себя правильный и полезный, – противным голосом сказал я.
Отдавать печеньки всё равно было жалко.
Роше молча посмотрел на меня и со вздохом взял одну печеньку.
Я тут же успокоился и продолжил свой завтрак. У каждого из нас свои странности, но надеюсь, что это – моя самая большая.– Отец, как я понял, так и не ложился сегодня?
– Да, Брий. По крайней мере, из кабинета не выходил, слуг не звал и если спал, то только на стуле. Хотя с него станется… Вы так похожи с ним в этом – как что-то припрёт, не остановитесь, пока не получите. Даже во вред своему здоровью…
У мамы на глазах появились маленькие слезинки. Она старалась их сдержать – она не хотела плакать, просто ей было грустно и немного страшно за нас. Я её понимал, но не собирался ради этого отказываться от своей жизни. Так же в своё время поступил и отец. Зато она отказалась. И опять же – ради нас.
Мама продолжила свои кулинарные эксперименты (кофейник при этом кипел уже десять минут), а мы с Роше доели завтрак и, схватив поднос с едой и кувшин с тёплым морсом, пошли в кабинет фон Прейса-старшего. По пути нам встретились работники дома, один из которых обратил на себя внимание и задал вопрос:
– Господин, разреши спросить у тебя. Мы не хотим беспокоить твою матушку, а глава семейства сейчас жутко занят.
– Слушаю, что случилось? – с легким любопытством спросил я.
– Деревенские, да и не только, интересуются – когда вы будете и будете ли вообще проводить обряд Договора? Мы, конечно, понимаем, что случилась беда, но традиции есть традиции. Тем более, молодежь по-другому работать не желает, а рук в доме не хватает.
Я задумался, ведь верно. Официальных работников у нас до сих пор нет – обряд Договора провести мы не успели. А работать люди всё равно хотят, как и кушать, и поддерживать традиции. Значит, нужно назначить новую дату проведения обряда.