Джон Кризи
Красотки инспектора Уэста
— Послушай, Бетти, тебе это ничего не даст, — говорил Хэролд Милсом прерывающимся от волнения голосом. — Разве что мимолетное удовлетворение. Потом ты всю жизнь будешь раскаиваться — я в этом уверен.
— Дорогой, ты просто ничего не понимаешь — возразила Бетти. — Я
Милсом смотрел на нее, как смотрит простой смертный на богиню. Она и была настоящей богиней: юная, чистая, в ореоле сияющей красоты, которая причинила Милсому нестерпимую боль — это было видно по его глазам, по тому, как он стиснул зубы, точно пытаясь эту боль унять.
— Если говорить откровенно, то, мне кажется, Хэролд, я обладаю всеми данными, чтобы стать настоящей звездой. Да, да — звездой.
— Дурочка, ты всего лишь одна из многих тысяч, которые растрачивают впустую время и силы, расхаживая с идиотским видом по сцене и подлизываясь ко всяким грязным старикашкам, наивно полагая, будто от них что-то зависит. — Милсома явно прорвало. — Те же только и думают о том, как бы переспать…
— Хэролд!
— Да, понимаю, я груб. — Милсом попытался взять себя в руки. — Прости меня, Бетти, я не хотел тебя обидеть, но мне стало невмоготу, когда я подумал, что из тебя сделают шлюху, растопчут твою душу, доведут до отчаяния и вышвырнут вон. Поверь мне, это так и случится.
— Какой же ты глупый… — Бетти снова стала сама безмятежность. — Некоторые достигают вершин — вспомни хотя бы Вивьен Ли или Джин Симмонз. Они, как и я, начали с нуля. Нет, у меня даже больше шансов — ведь я выиграла конкурс и…
— Лучше бы ты в нем не участвовала!
— Опять ты, Хэролд, за старое. Сам знаешь, это ничего не даст. Первый придешь поздравить меня с победой.
Внезапно Милсом схватил девушку за плечи и встряхнул. Она ничуть не испугалась, ибо знала его с самого детства и полностью ему доверяла.
Даже когда он больно сжал ей плечи.— Послушай, идиотка, тебе никогда не удастся одержать победу. Тебя водят за нос. Никакой актрисы из тебя не выйдет. Тебе давно пора это понять и перестать делать из себя посмешище. Тебя выжмут, как лимон, и вышвырнут на помойку. И тогда тебе будет грош цена.
— Хэролд, мне больно, — невозмутимым голосом сказала Бетти. Он и не подумал разжимать пальцы.
— Пожалуйста, отпусти меня. Ты делаешь мне больно.
Он разжал пальцы, убрал руки с плеч девушки и отошел в сторону, не спуская с нее глаз. В них снова появилась мука.
— Лучше б ты умерла! — в сердцах заявил он. — Послушай, Бетти, будь благоразумна. У меня теперь хорошая работа, и мы с тобой заживем припеваючи. Годика через два, а, если хочешь, и раньше, мы сможем пожениться. Ты ведь создана для семейной жизни, а не для того, чтобы дрыгать ногами в каком-нибудь третьеразрядном карде-балете или угождать мерзким старикашкам, у которых только и на уме, как бы…
— С меня хватит, — заявила Бетти.
Она повернулась и пошла прочь. В ее походке была природная грациозность, что тоже причиняло ему боль. Теперь девушка была к Милсому спиной, но перед глазами стояло ее лицо. Казалось, вместе с ней от него уходит сама жизнь.