С. В. Карпущенко
Тайна монеты Каракаллы
Воронья гора
Едва они спустились с платформы, Володино внимание тут же привлек лист бумаги, прилепленный к стене станционного здания. Его тянуло к объявлению властно, будто в нем заключалась страшная тайна. Володя слышал, как мать говорила, что это здание построено пленными немцами после войны, но ее слова не задерживались в его сознании. Володя был поглощен чтением объявления о пропаже тринадцатилетнего Котова Кирилла, ушедшего из дома пятнадцатого мая и не вернувшегося, одетого так-то и так-то. Всех, кто знает о местонахождении мальчика, просили сообщить туда-то и туда-то. Имелась и фотография пропавшего — улыбка до ушей, глаза — с хитринкой, нос — чуть приплюснут, будто Кириллу когда-то хорошенько по нему врезали.
Володя прочитал объявление и услышал громкое карканье ворон, большая стая которых кружилась над вокзалом. В этом злом птичьем крике Володя явственно расслышал имя. Это было имя римского императора Каракаллы, книгу о котором он читал вчера вечером, перед сном. Потом ему приснилось, что он бродит среди обломков каменных колонн, нагроможденных друг на друга и вдруг откуда ни возьмись появляется мужчина с короткой стрижкой и красивым, гладко выбритым лицом. В руке мужчины меч, он грозно размахивает им и приближается к Володе.
Володя понимает, что это — Каракалла, жестокий император, убивший своего родного брата, и он предчувствует, что и его сейчас постигнет участь несчастного Публия Септимия Геты. Поэтому Володя со всех ног бросается прочь, слыша позади грохот тяжелых сандалий Каракаллы, но вот, споткнувшись, он падает, а Каракалла с диким криком радости кидается на него и сжимает руками Володино горло…Мама ночью дважды заходила к нему узнать о причине крика, с которым он просыпался. При этом он, отрывая от мокрой подушки взлохмаченную голову, сбивчиво говорил матери:
— Там был… он… Каракалла, он душил меня! Я боюсь!
А она, целуя Володю, успокоила его:
— Будешь знать впредь, как читать перед сном всякую белиберду!
Она, наверное, забыла, что сама принесла Володе книгу о римских императорах.
Утром в комнату снова вошла мать, уже одетая для загородных прогулок, и Володя вспомнил, что сегодня они уезжают на дачу, на какую-то Воронью гору, где мальчик никогда не был. Мать обещала ему месяц прекрасного отдыха в «одном из чудеснейших уголков Ленинградской области», и Володя сразу повеселел, стал собирать в рюкзак необходимые ему для жизни на даче вещи — фотоаппарат, книги, кассетник с пленками. Спустя час он с родителями вышли из дома, чтобы распрощаться с ним на целый месяц. Только отец собирался вернуться назад уже вечером, чтобы завтра отправиться на свой завод.
…И вдруг — это объявление о пропаже мальчишки, и вороний истошный крик, напомнивший о жутком сне и жестоком садисте Каракалле. У Володи непонятно почему стало тоскливо и муторно на душе, будто и сон-то был явью, и пропал не Кирилл Котов, а он сам. Мама заметила его состояние и небрежно бросила:
— Гляди-ка, впечатлительный какой! Да найдется этот оболтус! Мало ли таких по улицам города шляется. Есть захочет — возвратится! Пошли вперед. Вот она, Воронья гора!