Лариса Кондрашова
Лягушка в сметане
Глава первая
Ранняя весна на юге капризна. И потому человек, вынужденный по утрам выбираться из дома, постоянно бьется над вопросом: что сегодня надеть?! Порой он пытается загодя прослушать сводку погоды, совместить в голове все эти оттепели и гололеды с усилением ветра и понижением температуры.
Метеорологам легче. Они могут происходящие перемены если и не всегда правильно предсказывать, то объяснять: антициклон пришел, антициклон ушел. Или пугать несчастных обывателей: антициклон идет!
А для жителя южного города начало весны — сплошные сюрпризы. Утром вышел из дома — мороз, вместо дороги — сплошной каток, машины бьются, пешеходы руки-ноги ломают, а ближе к полудню небо вдруг распогодится. Шкала термометра весело скачет вверх, катки превращаются в лужи, с крыш начинает капать, и в городские ливневки с шумом устремляются грязные потоки недавнего льда и снега.
Часа в два пополудни может опять подуть северный ветер, с неба сорвется хоровод снежинок, огромные сосульки на крышах зданий обледенеют, лед на них нарастет причудливой мутноватой рябью на манер корней старого дерева, и опять дело в свои руки возьмет зима.
Это случилось до наступления нового оледенения. Когда сосульки еще таяли. Вернее, подтаивали, потому связь их с крышами потихоньку ослабевала. Да и снежные шапки на зданиях сантиметр за сантиметром сползали к краю крыш, чтобы коварно подталкивать к падению мощные наросты льда.
Налетевший было после обеда северный ветер быстро утихомирился, и выглянуло солнце. Его лучи стали трогать смерзшийся на крышах лед.
И выяснилось, что самая большая, самая длинная и самая острая сосулька, которая казалась самой прочной, едва держится. Потому что в ее основании обнаружилась некая пустота, лишившая ледяную красавицу устойчивости.
Очередной солнечный луч пощекотал это крепкое на вид сооружение — сосулька шевельнулась. Жаркий поцелуй солнечного посланца, и сверкающее ледяное чудо с громом обрушилось вниз, чтобы там, на тротуарных плитах, со звоном рассыпаться на сверкающие ледяные осколки.
Но нет, как раз в этот момент мимо здания шел человек. Голова его была забита цифрами, каковые он складывал и раскладывал, и учитывал, и при этом торжествующе улыбался собственным расчетам, не подозревая, что его изощренная хитрость и способность добывать деньги, казалось бы, на ровном месте уже никогда ему больше не понадобятся.
В последний момент он услышал шум у себя над головой, но не успел среагировать. Сосулька — вся огромное ледяное копье — пронзила человека насквозь. Он умер мгновенно, а сосулька даже не разбилась…
Некоторые очевидцы потом рассказывали, что и видавшим виды санитарам «скорой помощи» стало не по себе.
Варвара медленно стянула с головы черную косынку и так же медленно расправила ее на коленях, потом сложила пополам, еще раз пополам, пока дорогой шелковый гипюр плотным комочком не укрылся в ее кулаке.
Эти странные движения со стороны могли показаться осознанными, но она проделывала их машинально. На самом деле все ее существо было занято совсем другим: попыткой осознания того, что с ней случилось.
