ПРЕДИСЛОВИЕ
В своей знаменитой книге о Сан Хуане де ла Крус «Восхождение к истине» Томас Мертон писал: «В христианском богословии есть линия света и линия тьмы. Этими двумя путями следуют две мистические традиции. Великими богословами света были Ориген, святой Августин Гиппонский, святой Бернар Клервосский, святой Фома Аквинский. Великими богословами тьмы — святой Григорий Нисский, Псевдо-Дионисий Ареопагит, святой Хуан де ла Крус. Эти два пути идут параллельно друг другу. Современные богословы не видят препятствий к тому, чтобы объединить эти два пути, синтезируя воззрения Фомы Аквинского и Хуана де ла Крус. Ряд величайших мистиков — Ян ван Рёйсбрук, святая Тереза Авильская и сам Хуан де ла Крус описывали оба аспекта дискурса — “свет” и “тьму”. »[2]
Несомненно, Хуан де ла Крус был автором эпохи Возрождения, в чём-то предвосхищавшим грядущий стиль барокко, но говорил он на языке средневековой риторики. Литература XVI века еще не так далеко ушла от «Романа о Розе», и метафора, развернутая на 250 страниц трактата, как в «Обителях» (Las Moradas) святой Терезы Авильской[3], воспринималась как нечто само собой разумеющееся. Но барочно-морализаторский стиль эпохи сочетался у Хуана де ла Крус с евангельской радикальностью.
В отличие от поэзии Сан Хуана де ла Крус, его трактаты были написаны не с целью передать его мистический опыт, а с сугубо педагогической целью. (В связи с этим следует заметить, что святой Игнатий Антиохийский (кон. II - нач. III в. ) измерял подлинность мистического познания его пригодностью для пастырской деятельности. ) По большому счету, все они представляют собой единое произведение.
В нем развивается и варьируется одна и та же тема, но в «Огне живой любви» разворачивается описание того, что «Восхождение» и «Ночь» только обещали. О Ночи и о Кресте там говорится лишь как о воспоминании.Считается, что «Восхождение на гору Кармель» (Subida del Monte Carmelo) и «Темная ночь» (Noche oscura) — два различных трактата, во многом повторяющих друг друга. Но возможно, что они представляют собой разные части одного произведения. Его структурный нерв — поэма «Темная ночь», им предпослан общий пролог, их объединяет тема и метафора ночи. В своем предисловии к собранию сочинений Хуана де ла Крус о. Федерико Руис писал: «”Восхождение” и “Ночь” чересчур схожи, чтобы существовать обособленно, и чересчур различны, чтобы их можно было объединить»[4].
Можно привести аргументы как «за», так и «против» этого утверждения. «За» говорит, во-первых, намерение автора включить «Ночь» в «Восхождение» как его часть[5]. Обоим трактатам предпослан общий пролог, и именно «Темная ночь» исполняет то, что в нем обещано. (В «Восхождении» разворачивается тема Ночи/очищения, в то время как тема восхождения/горы практически исчезает). В то же время исторические свидетельства отрицают единство трактатов. Они написаны при разных обстоятельствах. «Восхождение» разделено на главы с предпосланным кратким содержанием, в то время как в трактате «Ночь» это разделение принадлежит не автору, а его первому издателю. Сохранилось много кодексов трактата «Ночь» и только два кодекса «Восхождения». Но ни один кодекс не содержит сразу обоих трактатов.