Читать онлайн «Жена ювелира»

В винном погребе дома, расположенного в Чипсайде, Томас Уэйнстэд давал указания своему слуге Джефферсу, как подавать хорошую мальвазию, которая понадобится к сегодняшнему ужину. Томас, упитанный, пухлый мужчина с румяным лицом, выдававшим в нем любителя хорошо поесть, одетый в простую, но сшитую из самых дорогих тканей одежду, выглядел преуспевающим торговцем шелком и бархатом из Чипсайда, кем он в действительности и являлся. Он слыл богобоязненным, ревностно относящимся к своему делу, честным купцом, добропорядочным горожанином и состоятельным человеком. И все же, когда он разговаривал с Джефферсом, на лице его были отчетливо заметны признаки озабоченности, и Джефферс, двадцатидевятилетний, довольно красивый малый, на которого засматривались многие горничные, служанки, а порой и жена какого-нибудь горожанина, хорошо знал причину взволнованности хозяина, он и сам разделял приподнятое настроение, со вчерашнего дня охватившее весь дом.

Причина была вполне понятной. Наверху, в своей комнате, дочь Томаса Уэйнстэда Джейн с помощью служанки Кейт готовилась к встрече с гостями, которых ожидали вечером. Поднявшись наверх, Томас и его слуга услышали голос, несомненно принадлежавший молодой госпоже, которая, наряжаясь, что-то напевала. Джейн – веселая молодая девушка, речь ее часто прерывалась взрывами смеха, что заставляло расплываться в улыбке даже отца, несмотря на его твердое намерение быть строгим и подавлять всплески бурного веселья, которые, как говаривал он себе, вместе с необычайной красотой дочери преждевременно сведут его в могилу.

Джейн, только вчера вернувшаяся из Нортгемптоншира, успела за двадцать четыре часа преобразить весь дом; а Томасу, как бы он ни гордился дочерью, было не до радости. Он надеялся, что за год, проведенный в Нортгемптоншире, она образумится, что сельская местность утихомирит ее. Он снова с горестью вспомнил о веселой и прелестной жене, умершей, когда Джейн была еще ребенком. Она-то уж наверняка знала бы, как обращаться с дочерью. Вчера, когда Джейн вернулась домой, он тотчас же понял, что должен найти ей мужа, и как можно скорее.

Джейн была очень красива, с сияющими серо-голубыми глазами, с пышной копной золотистых волос и нежным цветом лица. Люди баловали ее. Слуги и подмастерья, даже когда она была ребенком, готовы были ради нее терпеть какие угодно нагоняи и побои. У нее было доброе сердце, и несмотря на то, что она хорошо знала о собственной привлекательности и обаянии, у нее легко было вызвать чувство сострадания. Джейн была умна и не обращала внимания на чины и звания. Однажды отец увидел, как она помогала нести воду старой женщине – отвратительной, грязной старухе, с которой, как ей следовало бы понимать, дочь купца не должна была знаться. Он хорошо запомнил этот день: стояла жара, до Чипсайда доносилось ветром зловоние, исходившее от реки Флит, в которую дубильщики и мясники сбрасывали отходы и мусор. Томас потребовал, чтобы дочь объяснила свое поведение. «Она была такая старенькая, – ответила Джейн, – и притом мне ничего не стоило ей помочь».  – «А разве ты не знаешь, что спроси ты моего разрешения, я бы не позволил тебе сделать это?» В ответ прозвучал ее смех, чистый и мелодичный, как звуки колокола на церкви Святой Милдред. «Отец, неужели я должна была просить старушку подождать, пока я сбегаю домой и спрошу твоего разрешения?» У нее всегда был готов ответ, а Томас знал только один способ, как поступать с непокорными дочерьми. Он отвесил ей такой подзатыльник, что она отлетела в другой угол комнаты. И что же она после этого сделала? Пожала своими прелестными плечиками, дерзко вскинула голову и дала ему понять, что снова поступит так же, представься ей подобный случай.