Читать онлайн «Черная скрипка»
Автор Максанс Фермин
Максанс Фермин
Черная скрипка
Истинная музыка укрыта между нотами.
I
По странной душевной наклонности, граничившей порою с безумием, Иоганн Карельски посвятил всего себя одной цели, и цель эта была — претворить свою жизнь в музыку. Иными словами, его душа была недописанной партитурой, которую он разбирал с каждым днем все талантливей.
Иоганн Карельски был скрипачом. Он виртуозно исполнял музыкальные пиесы, которые все слушали с удовольствием, но никто по-настоящему не понимал.
В 1795 году, когда ему исполнилось тридцать один, он достиг вершин искусства. Жить ему оставалось еще тридцать один год.
Он проживал во Франции, в городе, который называется Париж, но который на самом деле не город, а симфония звуков и света.
Его почитали музыкантом. Однако в действительности он был немного больше, чем просто музыкант. Иоганн Карельски был гений, достигший почти божественных высот. Втайне он мечтал сочинить оперу, несказанно прекрасную оперу, обращенную к небесам, в которой он говорил бы с Богом.
Чтобы стать скрипачом-виртуозом, необходимы два качества: умение слушать и умение слышать.
Иоганн обладал обоими этими качествами. Он умел слушать свой инструмент. И умел услышать его вибрацию в себе самом.
Все дни с восхода до заката он посвящал музыке. Иногда он мог целый день, закрыв глаза, самозабвенно играть и вслушиваться в собственные переживания. Погруженный в себя и в музыку, он тем не менее видел мир лучше, чем любой другой, ибо сердце его оставалось открытым свету.
Случайная встреча в пятилетием возрасте пробудила в Иоганне Карельском любовь к музыке и решила его судьбу.
Однажды летним утром в саду Тюильри цыган-скрипач научил его языку блаженства.
Иоганн играл у пруда, как вдруг на повороте аллеи появился черноволосый, чернобородый человек. Не произнеся ни слова, он остановился посреди дорожки и вынул из футляра скрипку. Человек этот был так огромен, что скрипка в его руках выглядела игрушечной. Несколько зевак, заинтригованных обликом бродячего музыканта, тотчас окружили его. Зачарованный Иоганн тоже подошел к ним.
Отбивая ногой ритм, цыган заиграл такую захватывающую мелодию, что мальчик замер с разинутым ртом и изумленно, словно это было какое-то небесное видение, смотрел на бродячего музыканта. Долго еще Иоганн стоял не шелохнувшись, околдованный музыкой, ведь такую он слышал впервые в жизни.
Наверное, этот цыган был не самым лучшим скрипачом, и играть он явно учился по слуху, но в нем ощущалось такое душевное напряжение, что, казалось, каждая нота, которую он извлекает из скрипки, пропущена через его сердце. В плаче скрипки звучал голос музыканта, та щемящая тоска и те возгласы радости и счастья, какие можно услышать от всех цыган на свете. И Иоганн знал это. Он слышал это явственней, чем кто бы то ни было. Ему был внятен голос скрипки.
Цыган тоже это знал, как знал и то, что они с Иоганном принадлежат к одному племени — племени тех, у кого в душе музыка. Он взглянул на мальчика и только для него заиграл полонез, бесконечно лирический и поразительно красивый, но звучащий так необычно, что понять его были способны лишь немногие посвященные. Иоганн внезапно понял: это его язык, единственный, которым он уже овладел и который навсегда связал его с миром. И, слушая, он постиг обращенное к нему послание. Цыган не просто играл какую-то музыку, он рассказывал свою жизнь. И мальчик, закрыв глаза, отдался его фантазиям.
