Читать онлайн «Виктор Вавич»

Борис Житков

Виктор Вавич

Роман

Уже написан «Вавич»

Предисловие — жанр очень странный. Нет никакой твоей заслуги, что ты прочел раньше тех, кому предисловие адресовано. Нет у тебя и никакого права говорить: «О, вы еще не знаете, что за книга вам попала в руки!» Так говорить западло — тем паче после тех, кому она попала в руки лет на сорок раньше. Правда, люди тогда говорили о ней вполголоса. Говорили — на прогулке в подмосковном лесу, при случайной встрече на бульваре. За чаем. Говорили — как будто о факте бытовом, житейском, а не литературном. Дескать, прочел на днях роман Житкова — представьте, гениальный…

В точности как Баратынский — Жуковскому, разбирая рукописи Пушкина: «Он был мыслитель, кто бы мог подумать!. . »

Вот, стало быть: ни слова о Житкове. Лишь вкратце — о шестидесятилетних мытарствах книги: со дня кончины автора до дня, когда она попала нам с вами в руки.

Помню, как впервые услышал слово «Вавич». Дело было в 88-м. Я позвонил по телефону Лидии Корнеевне Чуковской — попросил у нее рукопись документальной повести об отце, по совету Берестова. В тот романтический период я сотрудничал с издательством Детского Фонда. Публикации не случилось, увы. По чьей вине? Скажем так: не по моей… С извинениями вернул рукопись автору — тогда мне и задан был вопрос:

— Почему бы не издать «Вавича»?

Помню, как впервые прочитал вот это:

«Посыльный нес письмо, держа его двумя пальцами, и девушке показалось, что он поймал бабочку…»

И это:

«Городовой снял шапку, и на морозе она дымилась у него на ладони, как горшок с кашей…»

И это:

«Снег стучал по козырьку фуражки, как стучат кончиками пальцев по оконному стеклу…»

Житков написал однажды рассказ о мальчике, ловившем человечков, которые прятались, по его подозрению, в трюмах игрушечного парусника.

Это притча о невозможности понять, как «устроен» шедевр.

Борис Пастернак, уже создав «Живаго», назвал «Вавича» лучшей книгой о русской революции. Но что такое — лучшая книга? Ведь не только самая правдивая, но и лучше всех прочих написанная.

Правда, не высказанная с большевистской прямотой, но отраженная на козырьке фуражки, не подвергается редактуре.

Такую книгу можно только уничтожить.

История с «Вавичем» повторила историю с «Путешествием из Петербурга и Москву» — спустя полтора века — с той существенной разницей, что Радищев за «Путешествие» расплатился десятью годами Сибири, а Житков тихо скончался в 38-м, в своей постели.

В 1941-м «Вавич» вышел в «Советском писателе» — стараниями друзей покойного, в первую очередь Лидии Чуковской. Тираж лежал на типографском складе. Сигнальный экземпляр — на столе Фадеева. За ним оставалось последнее слово. В его собрание сочинений включена рецензия, датированная серединой ноября.

Фадеев читал «Вавича» в Москве, в перерывах между налетами германских самолетов. Уже была позади летняя эвакуация, осенняя паника, в Елабуге удавилась Цветаева, поутихли слухи о гуляющих по столице диверсантах, выпал снег, прошел праздничный парад, Сталин стоял на Мавзолее в шапке с завязанными на подбородке ушами, как носили в Туруханском крае, в кинохронике вождя показали в фуражке: более правдоподобно.