Осип Мандельштам
Камень
Стихотворения
1928 г.
Камень
«Звук осторожный и глухой…»
Звук осторожный и глухойПлода, сорвавшегося с древа,Среди немолчного напеваГлубокой тишины лесной… 1908
«Сусальным золотом горят…»
Сусальным золотом горятВ лесах рождественские елки;В кустах игрушечные волкиГлазами страшными глядят. О, вещая моя печаль,О, тихая моя свободаИ неживого небосводаВсегда смеющийся хрусталь! 1908
«Только детские книги читать…»
Только детские книги читать,Только детские думы лелеять,Всё большое далёко развеять,Из глубокой печали восстать. Я от жизни смертельно устал,Ничего от нее не приемлю,Но люблю мою бедную землю,Оттого, что иной не видал. Я качался в далеком саду,На простой деревянной качели,И высокие темные елиВспоминаю в туманном бреду. 1908
Нежнее нежногоЛицо твое,Белее белогоТвоя рука,От мира целогоТы далека,И вcе твое —От неизбежного. От неизбежногоТвоя печаль,И пальцы рукНеостывающих,И тихий звукНеунывающихРечей,И дальТвоих очей. 1909
На бледно-голубой эмали,Какая мыслима в апреле,Березы ветви поднималиИ незаметно вечерели. Узор отточенный и мелкий,Застыла тоненькая сетка,Как на фарфоровой тарелкеРисунок, вычерченный метко, —Когда его художник милыйВыводит на стеклянной тверди,В сознании минутной силы,В забвении печальной смерти. 1909
«Есть целомудренные чары…»
Есть целомудренные чары —Высокий лад, глубокий мир,Далёко от эфирных лирМной установленные лары. У тщательно обмытых нишВ часы внимательных закатовЯ слушаю моих пенатовВсегда восторженную тишь. Какой игрушечный удел,Какие робкие законыПриказывает торс точеныйИ холод этих хрупких тел!Иных богов не надо славить:Они как равные с тобой!И, осторожною рукой,Позволено их переставить.
1909
«Дано мне тело – что мне делать с ним…»
Дано мне тело – что мне делать с ним,Таким единым и таким моим?За радость тихую дышать и житьКого, скажите, мне благодарить?Я и садовник, я же и цветок,В темнице мира я не одинок. На стекла вечности уже леглоМое дыхание, мое тепло. Запечатлеется на нем узор,Неузнаваемый с недавних пор. Пускай мгновения стекает муть —Узора милого не зачеркнуть. 1909
«Невыразимая печаль…»
Невыразимая печальОткрыла два огромных глаза,Цветочная проснулась вазаИ выплеснула свой хрусталь. Вся комната напоенаИстомой – сладкое лекарство!Такое маленькое царствоТак много поглотило сна. Немного красного вина,Немного солнечного мая —И, тоненький бисквит ломая,Тончайших пальцев белизна. <1909>
«На перламутровый челнок…»
На перламутровый челнокНатягивая шелка нити,О, пальцы гибкие, начнитеОчаровательный урок!Приливы и отливы рук —Однообразные движенья,Ты заклинаешь, без сомненья,Какой-то солнечный испуг, —Когда широкая ладонь,Как раковина, пламенея,То гаснет, к теням тяготея,То в розовый уйдет огонь! <1911>
«Ни о чем не нужно говорить…»
Ни о чем не нужно говорить,Ничему не следует учить,И печальна так и хорошаТемная звериная душа:Ничему не хочет научить,Не умеет вовсе говоритьИ плывет дельфином молодымПо седым пучинам мировым. 1909
«Когда удар с ударами встречается…»
Когда удар с ударами встречается,И надо мною роковой,Неутомимый маятник качаетсяИ хочет быть моей судьбой,Торопится, и грубо остановится,И упадет веретено;И невозможно встретиться, условиться,И уклониться не дано. Узоры острые переплетаются,И всё быстрее и быстрейОтравленные дротики взвиваютсяВ руках отважных дикарей…
