Юрий Буковский
Одомашнивание кота Мурзика
В одной деревне жил-был кот. И не было у этого кота имени. Вернее даже, у него было сразу несколько имён – и Барсик, и Васька, и Пушок, хотя он был довольно-таки облезлым, и даже Мурка, хотя он был кот.
А вот девочка Тася из домика на краю деревни звала его Мурзиком.
И не только с именем у этого многоликого кота была сплошная неразбериха – непонятно было бездомным жил-был кот, или нет. Потому что, с одной стороны, никто и никогда не приглашал его в свой дом ночевать. И в то же время чуть ли не половина деревни вкусно и сытно кормила кота, выставляя у крыльца баночки из-под консервов с молоком, кашей, лапшой, супом, или даже с остатками котлет, или даже сметаны, или даже с кусочками варёной или жареной, а бывало даже, что и сырой рыбы.
А вот девочка Тася из домика на краю деревни, угощала кота молочком и пирожными не из консервной банки, а из его собственной, можно даже сказать, именной Мурзиковой мисочки.
Она была бы рада и полностью одомашнить это полубездомное животное, и не только пичкать его конфетами и пирожными, но и пускать в свой дом ночевать, но ей не разрешала мама, с которой они отдыхали на даче, пока папа в городе зарабатывал им на жизнь. Однако, именно Тасю из-за его собственной, личной посуды кот считал своей хозяйкой.
И вот однажды тёплым летним утром прогуливался наполовину бездомный Мурзик по тропинке неподалёку от деревенского колодца и размышлял – как бы всё-таки вселиться в дом на краю деревни и стать целиком и полностью одомашненным котом. И вдруг слышит откуда-то сверху громкий писк. Кот задрал голову и разглядел в самой гуще раскидистой черёмухи гнездо, с торчащими оттуда желторотыми тёмными головками. Писк раздался снова.
Надо сказать, что до этого солнечного утра Мурзик никогда не ловил птичек. А зачем? Он и так вкусно и сытно питался. Но тут в его голове мелькнула дерзкая мысль: а не сделать ли Тасиной маме подарок? Чтобы она всё-таки пустила его в дом ночевать.
Не угостить ли её свеженьким птенцом?!Сказано, вернее, придумано – сделано. Поточил кот о ствол черёмухи когти, примерился и стал неторопливо, с важным видом – а куда спешить, птенчики-то не улетят, не умеют ещё – карабкаться на дерево. Но не успел он добраться даже до самой нижней ветки, как вдруг, откуда ни возьмись, на него налетела синичка и сбросила ему на морду, как бомбочку, грязного червяка – птичка несла его своим деткам в гнездо, но неожиданно обнаружила карабкающегося хищника. И пока Мурзик, мотая головой – лапы-то заняты – пытался скинуть прилипшую, мерзкую, шевелящуюся бомбочку со своего нежного носа, синичка с писком стала набрасываться на него сзади, норовя клюнуть незваного гостя в темечко.
Мурзик поскорее добрался до нижней ветки, уселся на неё и сбросил наконец-то червяка. И начал умывать запачканную мордочку. Большинство котов и кошечек, и не только домашних, но даже и бездомных, очень чистоплотны.
И пока он так старательно чистился, вокруг черёмухи собралась целая стая птиц! Тут тебе и синички, и воробьи, и ласточки, и дрозды, и скворцы, и малиновки, и трясогузки. Кто с червяками, а кто и с жирными гусеницами в клювике. И все они, как по команде, начали бомбардировать кота, целясь в нос! И не сдобровать бы Мурзику, не спрячься он под густую ветку, что была выше по дереву. Да вот беда – на этой самом ветке, преграждая коту путь к гнезду, тоже, откуда ни возьмись, уселись рядком огромная ворона и почти таких же размеров сорока-белобока. Они не галдели, не верещали и не бомбили кота червяками и гусеницами, как мелкие кружащиеся пташки. Свесив головы, они уставились на него двумя парами чёрных, немигающих бусинок глаз, как два удава, и молча ждали, как бы приглашая Мурзика: «Ну, лезь, лезь к нам. Если тебе не дороги твой нос, глаза и хвост».