Читать онлайн «Римский медальон»

Джузеппе Д'АГАТА

РИМСКИЙ МЕДАЛЬОН

Другу итальянисту Евгению Солоновичу, который первым научил меня любить Россию.

Джузеппе Д`Агата

История, о которой рассказано в этой книге, случилась в Риме тому лет тридцать назад. Кого-то из участников этих событий уже нет. Кто-то еще ходит по старым площадям и улицам. Но что значат эти тридцать лет в сравнении с почти тридцатью веками существования самого города — миг, растворенный в вечности. И в этом безграничном перемешанном времени живые и мертвые навсегда объединены в пространстве, имя которому — Рим.

История, о которой рассказано в этой книге, случилась весной. Обычной римской весной, похожей на три тысячи других. И солнце взошло то же самое, что согрело последней земной лаской плечи ведомого на казнь апостола Петра; то самое, что выдержало немигающий взгляд безумного Тассо; то самое, от которого прятала лицо под покрывалом черноглазая Форнарина, возлюбленная Рафаэля.

История, о которой рассказано в этой книге, случилась в городе, увидев который человек «никогда больше не будет совсем несчастен». А свидетельству этого великого, чья тень до сих пор бродит по Капитолийскому холму в поисках своего лаврового венка, — можно верить.

История, о которой рассказано в этой книге, началась с восходом и закончилась на закате. Всего лишь один из бесконечной череды восходов. Всего лишь один из бесконечной череды закатов.

Но именно эту череду повторений ждут на холмах Рима тысячи паломников, ждут, как обещания жизни вечной.

1

Было весеннее утро, самое обычное для Рима мартовское утро, когда прохладный воздух пронизан солнцем и запахом цветения, даже если поблизости не видно никаких садов.

У парадного входа одного из домов по виа Маргутта остановился серебристый «ягуар» с номерным знаком Великобритании, не слишком новый и довольно грязный, как это бывает после длительного путешествия.

Из машины вышел мужчина лет тридцати пяти — сорока. Он был вполне по-северному светловолос, но карие, чуть улыбающиеся глаза и смуглый оттенок скул указывали на присутствие южной крови. Он глубоко вдохнул душистый воздух римского утра и огляделся с жадным любопытством иностранца. Длинная и узкая виа Маргутта, издавна облюбованная для жилья художниками и всеми теми, кого принято причислять к людям свободных профессий, только начала просыпаться. Тут и там со стуком открывались ставни и двери антикварных и художественных лавочек, багетных мастерских и маленьких ресторанчиков.

Приезжий одернул на себе бежевый, свободного покроя плащ, накинул шелковое кашне, взял с заднего сиденья машины сумку и, еще раз скользнув взглядом по адресу «Виа Маргутта, 53 В» и вывеске «Мастерские художников», решительно свернул под арку.

Пройдя довольно мрачную подворотню, он в изумлении остановился: вдоль нескольких переходящих из одного в другой внутренних дворов тянулись оранжереи, подвесные терраски, садики и витые наружные лестницы, сплошь усеянные цветами самых невероятных оттенков. И все это чудесное роскошество как нельзя больше соответствовало ощущению праздника, не покидавшему его целое утро.