Айрис Мердок
Время ангелов
Глава 1
— Пэтти.
— Да.
— Ты развела огонь в комнате Элизабет?
— Да.
— Так холодно.
— Что вы сказали?
— Холодно.
— Да.
— Пэтти, звереныш.
— Да?
— Что за странный шум постоянно раздается?
— Это подземная железная дорога. Она проходит прямо под домом.
— Подземная железная дорога. Интересно, привыкнем ли мы к ней?
Пэтти комкает хрустящие страницы «Таймс» и сверху складывает крест-накрест щепки, а на самый верх кладет старые порыжевшие бесформенные угли.
— Позаботься об этом пауке, Пэтти. Спаси его, пожалуйста. Вот так. Можно я сам зажгу огонь?
Вспыхнула спичка, осветив на смятой последней странице фотографию каких-то чернокожих, пытающих других чернокожих. Бумага милосердно вспыхивает. Когда Пэтти, вздохнув, опускается на пятки, спустившаяся петля пробегает по ее чулку, как маленькая ящерица.
— И пожалуйста, не забудь мышеловки, Пэтти. Я уверен, что видел мышь в своей спальне.
— Да.
Щепки, потрескивая, оседали в преисподнюю пылающей бумаги. Пэтти берет горсть сверкающего угля из пыльного ведерка и бросает на решетку. Пламя согревает ее лицо.
— И еще, Пэтти.
— Да.
— Если позвонит мой брат Маркус, скажи ему, что меня нет. На все звонки отвечай, что меня нет.
— Да.
Спасенный паук перестал притворяться мертвым и бросился вниз по ведерку для угля.
— Как здесь ужасно темно. Кажется, будто туман проник в дом.
— Да, здесь темно.
— Я могу выпить молока, Пэттикинс?
— У нас нет молока. Я займу немного у привратника.
— Не беспокойся. Не изнуряй себя, пожалуйста, Пэтти, конфетка.
— Кто-то же должен заниматься хозяйством.
Черная сутана слегка задела ее туго обтянутое чулком согнутое колено, и холодный палец погладил выступающий позвонок склоненной шеи. Шаги удалились, и сутана зашуршала вверх по ступеням. Не поворачиваясь, Пэтти встала.
Звонок у парадной двери прозвенел пугающим незнакомым звуком; Пэтти приоткрыла дверь. Она не открыла ее как следует, потому что снаружи еще холоднее, чем дома. В помещение хлынул туман, заставив Пэтти закашляться. В желтоватой дымке, которую следовало считать светом раннего полдня, она едва смогла различить стоящую на тротуаре даму средних лет, с яркими широко расставленными глазами. Пряди влажных волос свисали из-под ее элегантной меховой шляпки и прилипали к щекам. Пэтти с вожделением рассмотрела ее пальто из персидского ягненка. Ее замшевые сапожки оставляли четкие отпечатки на покрытом изморозью булыжнике, когда она от холода слегка переступала с ноги на ногу. Ее жеманный голос не оставил у Пэтти никаких сомнений — это враг.