Читать онлайн «Тюльпанная лихорадка»
Автор Дебора Моггак
Дебора Моггак
Тюльпанная лихорадка
Deborah Moggach
Tulip fever
© Deborah Moggach, 1999
© Перевод. В. Н. Соколов, 2016
© Издание на русском языке AST Publishers, 2017
И вновь – для Гсабы
Эти люди степенно и спокойно живут на поверхности вещей, а внизу непрерывно движутся их тени… Я бы не удивился, если бы амстердамские каналы до сих пор отражали силуэты жителей прошлого – мужчин в широких камзолах и женщин в белых чепцах. Кажется, что город стоит не на земле, а на собственном отражении, и все эти чинные и солидные улочки возникли из бездонных глубин фантазий и снов…
Разумеется, я хорошо знаком с миром уродства и нищеты, но изображаю лишь нежную кожу, блестящую поверхность и видимость вещей: знатных женщин в шелках и благородных мужчин, облаченных в безупречно черные одежды. Я восхищен тем, как яростно они сражаются за то, чтобы просуществовать хотя бы чуть дольше, чем им предназначено судьбой. Они защищаются с помощью модных вещей, всевозможных аксессуаров и безделушек, кружевных манжет и гофрированных воротничков… В общем, любой мелочи, которая позволяет им протянуть еще немного перед тем, как полностью исчезнуть в темноте.
Наша задача заключается не в решении загадок, а в том, чтобы видеть их, склонять перед ними голову и готовить свое зрение к восприятию безграничной радости и чуда. Если вам непременно нужны новшества, могу с гордостью заявить, что я достиг успехов в сочетании яркого и сочного кобальта с насыщенным лимонно-желтым и, кроме того, в схватывании отблесков южного света, падающего на серую стену сквозь толстое стекло… Позвольте нам следовать этой архаичной процедуре, чтобы даровать миру утешение и поведать о радости обретенной гармонии и вечной жажде неисчерпаемой любви.
1. София
Видимость не заслуживает доверия.
Мы с мужем ужинаем за столом. В его бороде застрял зеленый лук. Когда он жует, тонкое перышко поднимается вверх, словно насекомое, застрявшее в траве.
Смотрю на это равнодушно: ведь я всего лишь девушка и живу настоящим днем. Я еще не умерла и не воскресла. И не умерла вторично – потому что в глазах общества это будет выглядеть как вторая смерть. В моем конце – мое начало; угорь сворачивается в кольцо и кусает собственный хвост. В моем начале я всегда свежа и юна, а мой муж – старик. Мы поднимаем высокие бокалы и пьем вино. Гравировка на моем бокале нравоучительно гласит: «Людские надежды хрупки как стекло, а жизнь проходит слишком быстро» – и жидкость под ней стремительно убывает.Корнелис отламывает кусок хлеба, макает его в суп и задумчиво жует.
– Дорогая, я хочу обсудить с тобой один вопрос. – Он вытирает губы салфеткой. – Кто из нас, живя этой скоротечной жизнью, не жаждет обрести бессмертия?
Я сразу понимаю, к чему он клонит. Рассматриваю длинный хлеб, вытянувшийся передо мной на скатерти. В его запекшейся корочке зияет трещина, похожая на полуоткрытый рот. Мы женаты уже три года, но у нас до сих пор нет ребенка. Не потому, что мы мало стараемся. Мой муж, по крайней мере в этом смысле, полон сил. Каждую ночь он взгромождается на меня сверху, раздвигает мне ноги, и я лежу под ним, словно раздавленный жук. Он страстно хочет получить сына и наследника, который будет ходить по этим мраморным полам и обеспечит будущее нашему прекрасному дому на Геренграхт.
