Читать онлайн «Дерьмо»

Автор Ирвин Уэлш

Ирвин Уэлш

ДЕРЬМО

Сьюзен, Эндрю, Аделине и Джо.

Спасибо за то, что оберегаете меня от неприятностей.

Мы будем рассматривать жизнь как дезенгано, как процесс разочарования, потому что все, что случается с нами, рассчитано именно на это.

Артур Шопенгауэр

Ты проснулся этим утром и обнаружил, что все, что у тебя было, исчезло. К половине одиннадцатого в голове уже звенит. Все твое тело как будто превратилось в колокол. Как будто какой-то голос говорит тебе то, что ты должен знать. Прошлой ночью ты летал под облаками, сегодня едва ползаешь — в такие вот моменты ты спрашиваешь себя, видишь ли ты жизнь такой, какой ее видят другие: жены, матери, отцы, сестры и братья. В такие моменты ты не хочешь думать, не хочешь ничего знать — ты лишь хочешь дожить до следующей получки, до следующего стакана. Если да, то настройся на продолжение, потому что ты проснулся этим утром и обнаружил, что все, что у тебя было, исчезло.

Love, Love & The Doctor (из «Woke up this morning»)

ПРОЛОГ

Проблема таких, как он, в том, что они думают, будто могут плевать на таких, как я. Они не понимают, в каком мире мы сейчас живем; не понимают, что несчастные и запуганные требуют внимания и признания. Он был очень самоуверенным молодым человеком, таким довольным собой.

Был.

Сейчас он стонет; кровь густо вытекает из ран на голове, а желтые растерянные глаза шарят по сторонам, отчаянно стараясь обнаружить в обступившей унылой темноте хоть какую-то ясность, какое-то значение. Как же ему должно быть одиноко.

Сейчас он пытается говорить. И что же такое он тужится мне сказать?

Помогите. Полиция. Больница.

Или, может, помогите, пожалуйста, больница? В общем-то не важно — сия маленькая деталь не имеет ровным счетом никакого значения, потому что жизнь уходит из него: человеческое существование свелось к униженным мольбам о срочной помощи.

Вы оттолкнули меня, мистер. Вы отвергли меня. Отбраковали. Вы обманули меня и разлучили с моей любимой. Я уже видел вас раньше. Давно, когда вы валялись там, как сейчас валяетесь здесь. Черный, сломленный, подыхающий. Я радовался тогда и рад сейчас.

Я опускаю руку в сумку и достаю молоток-гвоздодер.

Обрушиваю молоток на его голову, чувствуя странную раздвоенность, как будто часть меня не здесь, а где-то еще. Он ничего не может сделать. У него нет сил сопротивляться. Его хорошо отделали, те, другие.

Два удара ничего не дают, но вместе с третьим меня охватывает эйфория — его голова раскалывается. Кровь брызжет, заливая лицо подобно маслянистому водопаду, и я уже сам не свой; я бью и бью по голове, череп трещит и разлетается, и я тычу молотком в мозг. Какая вонь. Вонь от говна, которое лезет из него, и пары этой вони застывают в неподвижном зимнем воздухе. Я вытаскиваю молоток и отступаю, чтобы понаблюдать за его предсмертными судорогами, посмотреть, как он переходит от ужаса в неприглядное состояние человека, сознающего, что все кончено, что ему уже не подняться. Я спотыкаюсь в неудобных туфлях и едва не теряю равновесие, но удерживаюсь на ногах, поворачиваюсь и спускаюсь по старой лестнице на улицу.