Читать онлайн «Из рода Караевых»

Из рода Караевых

«ХОДИЛИ МЫ ПОХОДАМИ…»

Леонида Ленча можно назвать старейшиной цеха советских сатириков и юмористов. Его рассказы, наделенные всеми оттенками смеха, от едкого, саркастического до грустной улыбки, неоднократно издавались в нашей стране и за рубежом, переведены на многие языки мира.

…Мы сидим возле письменного стола писателя, стола, за которым создавались многие из последних произведений. В том числе и вошедшие в эту книгу повести «Черные погоны», «Из рода Караевых».

Однако было время, когда Леониду Сергеевичу приходилось писать на планшетке, накрывшись плащ-палаткой и подсвечивая себе фонариком…

Вот об этом времени, о времени военном, и идет у нас разговор, который бы я назвал «ХОДИЛИ МЫ ПОХОДАМИ…».

Леонид Сергеевич погружен в воспоминания, немного нервничает:

— Сейчас я найду одно письмо… Правда, не знаю, можно ли, удобно ли его включить сюда, но это поразительное письмо… «Дорогой Леонид Сергеевич! Еще с мальчикового возраста я помню Ваши юмористические рассказы. А ведь это было до войны, да потом и на войне, в момент приезда фронтовых филармоний, я слышал Ваши рассказы и юморески из уст разных артистов неоднократное число раз. Вряд ли я преувеличу, если скажу, что Ваше летучее какое-то, хлесткое имя — Леонид Ленч — было намного больше знакомо каждому фронтовику, чем, предположим, имя какого-нибудь большого начальника… Он где-то там, в неведомом далеке, в холодном субординационном отчуждении, а Леонид Ленч всегда рядом, всегда в солдатских сердцах, в шутках, побасенках, присказках…» Это мне написал один фронтовик к моему нынешнему юбилею. Я его совершенно не знаю: Кайдашов Валентин Вячеславович из города Белгорода.

— Вы давно связаны с армией?

— Месяца через два после начала Отечественной войны ушел добровольно на фронт. Почему я говорю: ушел добровольно? По состоянию здоровья, в частности по зрению, я был освобожден от военной службы. Имел так называемый белый билет. И когда началась война, то Союз писателей послал Льва Абрамовича Кассиля, Льва Вениаминовича Никулина и меня работать в «Последние известия», на радио.

Мы там должны были наводить литературный блеск на репортерские передали. Зачем это было надо, я до сих пор не понимаю, потому что среди репортеров Центрального радио были такие фигуры, как Вадим Синявский, который сам прекрасно наводил «литературный блеск». Тем не менее, мы там сидели, и я там сидел, чего-то старался сделать, придумать. Но затем, когда, меня пригласил к себе на работу редактор газеты (вновь организованной, фронтовой) «На разгром врага!» — это газета Брянского фронта, прикрывавшего, как известно, Москву от немцев с юго-запада, фамилия редактора этой газеты (он потом погиб на фронте, замечательный человек, замечательный газетчик) Александр Михайлович Воловец, — то я охотно принял его приглашение. В редакцию я добирался целой цепочкой фронтовых машин. Со мной ехал Женя Ведерников, крокодильский художник, который стал моим не только фронтовым другом, но и ближайшим помощником по полосе «Осиновый кол». Помню, мы долго-долго думали, как назвать эту сатирическую полосу, пока мне вдруг не пришло в голову название «Осиновый кол». Ну, вы, наверное, знаете, что когда в старой Руси уничтожали какую-то нечистую силу, каких-то там оборотней, то в могилу на всякий случай забивали осиновый кол, чтобы «встать он из гроба не мог». Вот в этой самой смысловой связи мы и назвали полосу «Осиновый кол». Фактически я делал «Кол» один, да еще Женя со своими рисунками. Помогал мне немножко Иосиф Павлович Уткин — он тоже работал у нас в газете, на той же должности писателя, что и я.