Читать онлайн «Приключения со сменой кожи»

Дилан Томас

Приключения со сменой кожи

I. Удачное начало

1

В то раннее утро, в январе 1933 года, на всей улице не спал только один человек, но из всех он был самым тихим. Назовем его Самюэль Беннет. На нем была мягкая фетровая шляпа, которая лежала рядом с кроватью на случай, если два взломщика – мужчина и женщина – вернутся за оставленной сумкой.

В полосатой пижаме, тесной под мышками и разорвавшейся между ног, он босиком спустился по лестнице шестикомнатного дома своих родителей и открыл дверь в столовую. В комнате стоял резкий запах вечерней отцовской трубки. Окна были наглухо закрыты, шторы задернуты, задняя дверь заперта, и взломщице-ночи неоткуда было пробраться. Вначале он беспокойно вгляделся в знакомые мерцающие углы комнаты, как будто опасался, что члены семьи тихо сидят здесь в темноте, затем зажег от свечки газовую лампу. Его глаза, все еще полные сном о недоступных женщинах и собственном грехопадении, слипались, но он разглядел, как спит перед остывшим камином Тинкер, шпиц со старушечьим личиком, а стрелки каминных часов – под черное дерево, с парой гарцующих лошадей – показывают без пяти два. Он замер и прислушался к звукам в доме: бояться было нечего. Семья наверху безмятежно сопела и похрапывала. Он слышал, как в кладовке под портретами драматических актеров с автографами и возбуждающими зависть свадебными фотографиями подруг спала сестра.

В самой большой спальне с окнами на поле, называемое задним, отец во сне просматривал счета за месяц, а мать шуровала в бесчисленных кухнях. Он закрыл дверь: теперь его никто не побеспокоит.

Но все звуки мертвого или спящего темного раннего утра, глубокое дыхание трех невидимых родственников и шумная старая собака могли перебудить соседей. К тому же шипение газовой лампы могло привлечь к его присутствию в столовой в этот час внимание миссис Проберт, соседки, похожей на козлицу в ночной рубашке и с бигуди на бодливой голове, ее франтоватого сына-торговца с вытатуированной на растущем животике часовой цепочкой и туберкулезного жильца с раскрытым зонтом и тазом в руках. Волны дыхания спящей семьи могли докатиться до стены дома напротив и выгнать наружу Бакстеров. Он убавил газ и постоял минуту под часами, прислушиваясь к спящим и представляя миссис Бакстер, выбирающуюся голышом из своей вдовьей постели в траурной набедренной повязке.

Вскоре ее изображение погасло, и, недовольная, она снова забралась под одеяло к своему верному зеркальцу; все предметы постепенно вернулись на привычные места, как только он перестал бояться, что эти знакомые ему с рождения незнакомцы проснутся и спустятся с кочергами и свечками вниз.

А вот и нескончаемая лента моментальных снимков матери, прислоненная к вазе на подоконнике. Фотограф из-под черного покрывала снял ее на Чэпл-стрит и проявил снимки, пока она разглядывала термосы и курительные принадлежности в витрине ближайшего магазина, желая доброго утра хозяйственным сумкам, выходным дамским костюмам и шляпкам в форме цветочного горшка или ночной вазы на аккуратно завитых головах. Она шла вниз по улице, мимо витрин, полная, спокойная, уверенная, погруженная в свои заботы, сжимая сумочку и сторонясь домохозяек, изнемогающих под тяжестью кошелок с провизией на целую неделю, заглядывая в зеркальные двери мебельных магазинов.