Пролог
Наступал рассвет. Трактир «Путеводный камень» пребывал в тишине, и это была тишина из трех частей.
Самой заметной частью была необъятная, отзывающаяся эхом тишина, порожденная вещами, которых недоставало.
Будь сегодня шторм, капли дождя стучали и барабанили бы по виноградным лозам позади трактира.
Гром бы глухо гремел и грохотал, преследуя тишину по дороге, как опавшую осеннюю листву.
Будь здесь путешественники шевелящиеся в своих комнатах, они бы грохотом отогнали тишину прочь, как страшный, полузабытый сон.
Будь здесь музыка...
но нет, конечно ее там не было.
На самом деле не было ничего из этого, и потому, в воздухе висела тишина.
В «Путеводном камене» темноволосый мужчина тихо захлопнул за собой заднюю дверь.
Двигаясь в абсолютной темноте, он прокрался через кухню, через бар, и спустился по лестнице в подвал.
С легкостью многолетнего опыта, он избегал расшатанных досок, которые могли скрипнуть или вздохнуть под его весом.
Каждый медленный шаг издавал лишь легкий шорох.
При этом он добавил свою негромкую, крадущуюся тишину в общее эхо.
Они создавали своего рода сочетание, контраст.
Третью тишину было не легко заметить.
Если бы вы слушали достаточно долго, то могли бы почувствовать ее в холоде оконных стекол и гладко отштукатуренных стенах комнаты владельца трактира.
Она была в темном сундуке стоящем у изножья жесткой и узкой кровати.
И она была в руках мужчины лежащего там, неподвижного, наблюдающего за первым бледным намеком приближайшего света рассвета.
У мужчины были совершенно-рыжие волосы, рыжие словно пламя.
Его темные глаза смотрели куда-то вдаль, и лежит он с покорным выражением того, кто давно оставил любую надежду на сон.
Трактир «Путеводный камень» принадлежал ему, и третья тишина тоже.
Вполне закономерно, поскольку третья тишина была самой большой из трех, содержащая в себе остальные.
Она была бездонна и безбрежна, как конец осени.
И тяжела, как огромный обкатанный рекой валун.
То была терпеливая покорность срезанного цветка - молчание человека, ожидающего смерти.
Глава 1
Яблоко и бузина.
Баст ссутулился напротив длинной барной стойки из красного дерева, скучая.
Оглядев пустое помещение, он вздохнул и начал рыться, пока не нашел чистую льняную тряпку.
Затем, с покорным видом, он начал полировать часть барной стойки.
Спустя миг, Баст склонилось вперед и искоса осмотрел полузаметное пятнышко.
Он поцарапал его и нахмурившись уставился на масляное пятно оставленное пальцем.
Он наклонился ближе, окутав барную стойку туманом своего дыхания, и оживленно его отполировал.
Затем он сделал паузу, сильно дыхнул на дерево, и написала непристойное слово в тумане.
Отбросив в сторону тряпку, Баст пробрался сквозь пустые столы и стулья к широкому окну трактира.
Он долго стоял там, глядя на грунтовую дорогу, проходящую через центр города.
Снова вздохнув, Баст начал вышагивать по комнате.
Он двигался с привычным изяществом танцора и абсолютной беспечностью кошки.