Читать онлайн «Переломленная судьба»

Издание осуществлено при поддержке Гуансийского университета национальностей

Ответственный редактор А. А. Родионов (СПбГУ)

Пролог

Ван Чанчи прибыл к условленному месту на десять минут раньше. Он никогда в жизни не опаздывал, поэтому ему не хотелось в этот последний раз заработать славу «опоздальщика». Он оделся в чистое, постригся, гладко выбрился. Сначала у него еще была мысль прикупить хорошие кожаные туфли, но, прикинув, что за пятьсот юаней его отец в деревне может вставить в доме окно, он сглотнул слюну, помял пальцы и от этой затеи отказался. Поэтому сейчас Ван Чанчи стоял у ограждения посреди моста через реку Сицзян в старых армейских кедах. От того места, где он стоял, расстояние до воды было максимальным, что обеспечивало сильный шум при падении. Человек, прожив жизнь, может покинуть этот мир тихо или громко, выбрать нужно что-то одно. Удивительно синяя высь, необычайная белизна облаков. Небеса, казалось, специально подарили ему хорошую погоду, и, может быть, ради того, чтобы он все-таки одумался. Залитая солнцем река, поддаваясь ветерку, то и дело посылала ему блики с разных сторон. Гул от машин отнюдь не раздражал, как раньше, а, напротив, ласкал слух, и даже выхлопные газы казались благоуханием. Глядя на шеренги многоэтажек, растянувшихся по обоим берегам, он представлял, что в одном из окон спрятался человек и в бинокль наблюдает, как договор приводится в исполнение…

Глава 1. Ставка ценою в жизнь

Когда новость уже стала отдавать тухлятиной, Ван Чанчи сообщил ее Ван Хуаю. Ван Хуай в этот момент как раз выпивал. Услышав ее, он тут же с отвращением выплюнул все обратно, словно проглотил тухлое яйцо. Но новость есть новость, как ее выплюнешь? А потому Ван Хуаю оставалось только ее перетерпеть – перетерпеть, как терпят боль. Выдохнув, он наконец спросил:

– Ты разве не отсылал документы? А если отсылал, то почему тебя не зачислили?

Ван Чанчи опустил голову.

– Они сказали, что я неверно расставил приоритеты.

– А как ты их расставил?

– Пекинский университет, Университет Цинхуа, а дальше в любой вуз по разнарядке.

Следом раздался звонкий хлопок – Ван Хуай разбил рюмку.

– Я ведь написал, что готов идти и по разнарядке, так что меня с моими баллами должны были взять в любой захолустный вуз.

– Не каждому дано под ногами находить деньги. Совершенно ясно, что твоя судьба – учиться в каком-нибудь низкосортном заведении, к чему было вообще мечтать о ведущих вузах?

– Мне просто хотелось над ними приколоться.

– Кроме своего шанса, больше ты никого не приколол! Ты из числа лиц, не имеющих трех вещей: у тебя нет ни прав, ни власти, ни денег. Такие, как ты, живут, словно идут по канату, выверяют каждый свой шаг, а ты осмелился взять и пошутить над судьбой.

«Лицо, не имеющее трех вещей» склоняло свою голову все ниже и ниже, словно созревающий рисовый колос. За весь вечер он так и не решился поднять головы, точно хотел доказать, что, как и рисовый колос, растущий в поле, находится в процессе созревания. Он видел, как шатается на ногах Ван Хуай, как робко ступает его мать, Лю Шуанцзюй, как сверкают осколки от разбившейся рюмки, как выползает из-под стола и снова прячется собака. Разгоняя духоту, в комнату самовольно ворвался ветер. Он подарил Ван Чанчи ощущение прохлады, словно к его шее прилепили обезболивающий пластырь. Ни Ван Хуай, ни Лю Шуанцзюй с ним не разговаривали, каждый из них в душе понимал, что молчание будет самым жестоким наказанием. В голове Ван Чанчи промелькнула мысль о самоубийстве, он придумал даже, где и как именно сделает это. Но все-таки это была всего лишь мысль, которую тут же стер невидимый ластик.