Читать онлайн «На заре красного террора. ВЧК — Бутырки — Орловский централ»

ОТ А В Т О Р А .

Тюремные записи — по форме, предлагаемые внима­

нию читателя очерки — по содержанию своему посвя­

щены не только описанию тюрьмы, но также изображе­

нию жизни и быта России на заре красного террора.

Если в странах политического безправия тюрьма всегда

— зеркало жизни, то еще резче выступает это явление

в революционную эпоху.

И никогда, кажется, не осу­

ществлялось такого превращения жизни в тюрьму, и ни­

когда тюремная решетка не символизировала в такой

степени русскую жизнь, — как в минувшие годы обо­

стренной гражданской войны. В этом — оправдание

появления книги, посвященной эпохе 1918— 1921 г. г.

К тому же, события этик лет далеко еще не отошли в

область истории. Красный террор до сих пор отбрасы­

вает свою черную тень на всю русскую жизнь.

Наряду с очерками «На заре красного террора», пуб­

ликуемыми впеовые, и тюремными записками «ВЧК —

Бутырки — Орловский централ», напечатанными в жур­

нале «На чужой стороне» (1924-25 гг. , Прага), — в при­

ложении к книге даны рассказы ВЧК о себе самой, со­

ставленные на основании материалов Красной Книги, изданной ВЧК, и тотчас же по выходе конфискованной

и изъятой из обращения. В этих материалах докумен­

тированы некоторые драматические эпизоды эпохи

1918— 19 г. г. Разумеется, эти материалы не могутъ

служить источником для изучения эпохи раннего терро­

ра; они только иллюстрируют деятельность ВЧК ее соб­

ственными признаниями.

На заре

красного террора

(1918 г. )

I. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ.

Как сквозь смутный сон, вспоминается переезд че­

рез немецкую оккупационную границу.

Мелькают

блестящие каски, презрительно вежливый, повели­

тельный тон, пропуск через железную решетку и лег­

кий, поверхностный обыск. И родина снова возвра­

щена нам! Какай - то чрезвычайная железнодорож­

ная комиссия. Отряд красногвардейцев специально­

го назначения. Торопливый и грубый осмотр вещей, книг, документов, — и большие, неуклюжие дроги, перегруженные вещами, медленно влекутся по гряз­

ному месиву, несмотря на жаркое лето заполняюще­

му все пространство, видное кругом.

По сторонам дороги искривленные соломенные

шалаши, вокруг которых на маленьких кострах ва­

рят картофель исхудалые, бледные, давно немытые

люди ві отрепьях, и много детей, молчаливо и без

всякого любопытства глядящих на наше шествие: это — беженцы. Это картины, которые встречаешь

на всех перекрестках руоских дорог, да, пожалуй, и на

всех европейских перекрестках.

Это — картины

перепуганного человеческого рода, который под

гром и молнии войны бессмысленно мятется из края

в край, беспомощно ждет и безропотно умирает.

Беженцы— поляки, евреи, латыши, украинцы,— их

никто не заставлял пускаться в опасный и неопреде-

РЖ

7

ленный путь; они добровольно с детьми и скудными

пожитками пытались бежать из огня гражданской