Читать онлайн «Река»

Юрий Бондарев

РЕКА

1

Сильный ветер шумел в вершинах островов, и вместе с шумом деревьев доносилось беспокойное кряканье озябших уток. Уже больше двух часов плот несло по быстрине, и не было видно ни берегов, ни неба. Подняв воротник куртки, Аня сидела на ящиках и, сжимаясь от холода, смотрела в темноту, где давно исчезли огоньки Таежска. Только позавчера, после пересадки с поезда на самолет внутренней линии, она прибыла в сибирский этот городок, старинный, купеческий, с современными громкоговорителями на улицах, усыпанных пожелтевшей хвоей, и там, в один день получив назначение, не найдя в себе смелости расспросить подробно о новом месте, плыла теперь в геологическую партию на плоту с совершенно незнакомыми людьми. Было ей сейчас неспокойно, как было уже неспокойно и во время полуторачасового полета на потряхивающем самолете, и не проходило ощущение странного сна, который должен вот-вот оборваться. Но все было реально: растаяли в непроницаемой тьме желтые искорки дебаркадерных фонарей, она сидела на ящиках, и от порывов ветра в конце плота разгорался багровый жарок трубки, поскрипывало равномерно весло, черным пятном проявлялась человеческая фигура, — и, будто вырываясь из сна, Аня наконец спросила неуверенно:

— Мы нигде не остановимся?

Раскаленный уголек трубки колыхнулся, осветил фосфорически блеснувший циферблат ручных часов, хрипловатый голос ответил из темноты:

— Два с половиной часа в пути. Что вы не спите, доктор? Ночевок на берегу не будет трое суток. Ложитесь возле Свиридова на ящики и спите себе.

«А что сейчас в Москве?» — подумала Аня, пряча лицо в воротник и представила затихающие к ночи улицы, тихий свет фонарей на асфальте, зеленые огоньки такси на опустевших стоянках. «Да, да, а письма сюда будут идти больше недели…»

— Замерзли, доктор?

— Нет, нет! — сказала она быстро и открыла глаза.

Ветер расчищал небо; над высоким левым берегом, в прорехах туч ныряя, цепляясь за побеленные вершины тайги, катилась луна, становилось то сумеречно, то ясно. Аня, привыкшая к темноте, с удивлением увидела весь плот — ящики, брезент, на нем спящего под тулупом геолога Свиридова и второго геолога Кедрина, подошедшего к ней от весла: с обоими ее познакомили утром в управлении «Нефтеразведки», и она только знала их фамилии.

Расставив ноги, Кедрин стоял возле, луна высвечивала его широкоскулое лицо, замкнутое, хмурое; просторная куртка с откинутым дождевым капюшоном делала его необычно широким и тяжелым, и еще утром, когда знакомили их в Таежске, Аня подумала, что он своим мрачноватым и неуклюжим видом был похож не на геолога, каких встречала не раз в Москве, а на какого-то немолодого зверобоя, каких никогда не встречала.

— Продрогли ведь, доктор? — сказал Кедрин.  — Луна появилась, вроде веселее стало. Ну ладно, это лирика… — Он усмехнулся.  — Вы как, мозолей боитесь? Или, простите, для медицины очень бережете ручки?

— Почему вы это спрашиваете? — не поняла Аня и зябко засунула руки в рукава.  — Странно как-то…

Он, медля отвечать ей, пососал трубку, проследил, как пронизанные лунным светом белые клочки дыма унеслись к черной воде, затем после молчания сказал почти грубовато: