В. Ставицкий
Легион «Белой смерти»
Введение
Термины «тайная разведка» и «контршпионаж» вошли в лексикон офицеров русского Генерального штаба и Отдельного корпуса жандармов на рубеже веков, когда патриархальное и чопорное XIX столетие стремительно уходило в прошлое. Начинался век электричества и воздухоплавания, становления конвейерного способа производства и всеобщей погони за «черным золотом» — нефтью.
В предшествующие времена обострение тайной борьбы между государствами как правило происходило в преддверии политических кризисов и начала военных действий. С их затуханием наблюдался и спад разведывательно-подрывной активности сторон. Но на заре нового столетия, в условиях обострения соперничества колониальных держав за рынки сбыта, ресурсы и сферы влияния, потребности в развединформации приобретали постоянный и все возрастающий характер.
Ротмистр Лавров и его «Разведочное отделение»
На рубеже XIX–XX веков Россия превратилась в объект пристального и постоянного внимания. Агентурную разведку против нее вели Германия, Австро-Венгрия, Италия, Франция, Швейцария, Румыния, Япония, не говоря уже о давнем политическом сопернике — Англии. Разрозненные действия различных российских ведомств не могли сдержать «разведывательный натиск» конкурентов и противников Санкт-Петербурга.
В специальной докладной записке на имя царя военный министр А. Н. Куропаткин писал: «Совершенствующаяся с каждым годом система подготовки армии, а равно предварительная разработка стратегических планов на первый период кампании, приобретают действительное значение лишь в том случае, если они остаются тайной для предполагаемого противника; поэтому делом первостепенной важности является охранение этой тайны и обнаружение преступной деятельности лиц, выдающих ее иностранным правительствам… Между тем, судя по бывшим примерам обнаружение государственных преступлений военного характера до сего времени у нас являлось делом чистой случайности, результатом особой энергии отдельных личностей или стечением счастливых обстоятельств; и является возможность предполагать, что большая часть этих преступлений остается нераскрытыми и совокупность их грозит существенной опасностью государству в случае войны». Для противодействия угрозе шпионажа Куропаткин предлагал учредить особый секретный розыскной орган, назвав его для конспирации «разведочным отделением». Уже на следующий день, 21 января 1903 года на докладной записке военного министра появилась личная резолюция Николая II — «Согласен». Так было положено начало российской контрразведывательной службе.