Сергей Журавлев
Сборник рассказов. Великий Банан
Глава 1
Во второй год Гэнроку, в седьмой день второй декады третьего месяца, меня укусила вошь. Омытая дождем луна смотрела в окно. Стонал банан, в кадку падали капли, не спали мыши на чердаке. Я понял, что и мне больше не уснуть, и решил пойти поглазеть на лавки торговцев у моста перед воротами Эдо.
У моста Надзюбаси перед воротами Эдо я немного поглазел на лавки торговцев, но никого, кроме ночных сторожей с бесполезными фонарями, не встретил. Я решил еще немного полюбоваться убогой роскошью закрытых магазинчиков и уже после этого пойти к себе спать, и тут увидал Дзинь-хуа.
Под глазом у Дзинь-хуа зеленел бланж, из-за пояса поблескивало горлышко кувшина. Я понял, что Дзинь-хуа уже достала где-то саке и теперь торопилась домой.
– Банан, ты домой? – сказала Дзинь-хуа. (Она спросила, куда я иду. )
Я сказал, что:
– Да!!!
– Ну, пойдем, нам по пути, – сказала Дзинь-хуа, и мы понемногу пошли. По дороге мы разговорились.
– Выпить хочешь? – спросила Дзинь-хуа.
– А муж-то твой дома? – сказал я. – Ясукити-то? Да он спит.
Мужа Дзинь-хуа, Ясукити, я знал хорошо.
Я согласился и пошел с Дзинь-хуа к ним в их хижину у реки на опушке бамбуковой рощи.В крытом тростником домике было тесно, как в пещере монаха Сюдзэндзи. Повернешься и расцарапаешь нос о стену. Моя опустевшая тыква-горлинка и та просторнее. Мы расположились в углу и понемногу стали пить саке. Так понемногу да понемногу мы выпили кувшинчик саке.
Я выглянул на улицу. Развешенная солома пахла улитками и холодным морем. Надрывались цикады. Светало. Реку заволокло дымкой тумана. Вверх по течению пролетела кукушка. Ее напрасный крик долго стелился вслед за ней по воде. Я посмотрел на восток – он уже алел – и сказал Дзинь-хуа:
– Пойди подними Ясукити, может, и он выпьет.
Конец ознакомительного фрагмента.