Светлана Слижен
Носи черное, помни белое
Новогодние каникулы
Алекса намеренно опоздала на полчаса. Крайне редко она соглашалась прийти к мужчине домой, но этот был слишком настойчив, да и любопытно было увидеть, как живет народный артист России, художественный руководитель областного театра, с которым она познакомилась месяц назад при столь скандальных обстоятельствах.
Она много раз видела его на сцене и в кино, но не была его поклонницей. Будучи старше нее лет на двадцать, он находился в отличной форме: высокий, длинноногий, с подтянутым торсом и роскошными усами. В строгих костюмах без галстука он выглядел более непринужденно, чем в джинсах и майках, двигался легко, шутил уместно – и что-то зацепило ее в этом мужчине, заставляя отбросить свой обычный скептицизм по отношению к ухажерам старше пятидесяти.
Уже четыре недели они переписывались в мессенджерах, спорили на репетициях в театре и несколько раз встречались за ужином. Направляясь сегодня в гости, Алекса еще не определила для себя те границы, переходить которые ей не хотелось бы. Она решила действовать по ситуации. В конце концов, она так пахала все первое полугодие, что могла себе позволить теперь отдохнуть.
Его квартира предсказуемо поразила ее. Обилие предметов искусства превратило прелюдию в целый час неспешной экскурсии по комнатам. Он блистал познаниями в живописи и скульптуре, она умело поддерживала беседу. Интеллектуальная дуэль, сдобренная мартини, достигла апогея в спальне.
Для снижения эмоционального накала и растягивания удовольствия Алекса предложила игру: сначала снять белье, оставляя всю одежду нетронутой. Артист со всей страстью и изобретательностью принялся за решение творческой задачи, стараясь не отставать от хитрой гостьи, предусмотрительно надевшей маленькое черное платье-кокон с просторными карманами в области талии. В разгар сольного мужского выступления раздался звонок в дверь.
– Кто это? – перестала хохотать Алекса.
– Наверное, еду из ресторана привезли, – подмигнул он, выходя из комнаты.
– Я мигом!Оставшись одна, она бросила взгляд в зеркало, кивком головы перекидывая шапку густых волос в сторону выбритого виска, и сделала глоток из длинноногого треугольного бокала.
– Черт! – донесся сдавленный вопль отчаяния из коридора.
– Что случилось? – крикнула Алекса, беспечно размахивая ножкой в кресле.
– Тс-сс! – одернул ее вбежавший в комнату артист и бросил на пол женский пуховик, зимние кроссовки и кожаный рюкзачок. – Тише! Это жена.
– Кто-оо? – Алекса брезгливо поджала ноги, будто к креслу подступила вода. – Ты же говорил, что свободен…
Вместо объяснений он схватил ее за руку потащил в сторону гардеробной комнаты, соседствующей со спальней:
– Умоляю, посиди здесь тихо. Я все решу.
Алекса брезгливо дернула плечом и вырвалась.
– Ну, пожалуйста! – взмолился он.
– Какого черта? Что за банальщина!
– Будь хорошей девочкой, – шепотом затараторил он, собирая ее вещи с пола. – Пусть это будет продолжением игры! Посиди тут минут десять. Пять! Пять минут. Она с дороги всегда сразу идет в душ. И ты спокойно выйдешь из квартиры.