Гаррисон Гарри
Крыса из нержавеющей стали спасает мир
Гарри Гаррисон
Крыса из нержавеющей стали спасает мир
ГЛАВА 1
-- Джеймс Боливар ди Гриз -- вы мошенник, -- сказал Инскин. Звуки из его глотки вылетали какие-то совсем животные, при этом он злобно тряс передо мной папкой бумаг. Дело происходило в его кабинете, я стоял, прислонившись к стеллажам, -- сама оскорбленная невинность.
-- Я не виновен. Все это холодная расчетливая ложь, -- хныкал я. Прямо за мной находилось отделение для сигар, и я, одной спиной, без помощи рук, нащупывал его замок -- на такие штуки я мастер.
-- Мошенничество, обман, одно хуже другого -- докладные на вас все еще поступают. Вы обманывали свою собственную организацию, Специальный Корпус, своих товарищей...
-- Да нет же! -- вскричал я, а сам в это время быстренько вскрывал замок.
-- Недаром вас прозвали Скользким Джимом!
-- Так это же просто детское прозвище. Когда моя мама купала меня в детстве, я показался ей очень скользким.
В это время сигаретный ящик открылся, и я втянул носом ароматнейший запах.
-- Да знаете ли вы, сколько наворовали? -- Его лицо налилось кровью, а глаза выпучились. Все это выглядело очень несимпатично.
-- Я украл? Да я умру лучше! -- трогательно провозгласил я, незаметно вытаскивая при этом пригоршню дьявольски дорогих сигар, предназначенных для очень важных персон. Уж лучше я выкурю их сам -- так будет правильнее. Нужно признать, что я уделял гораздо больше внимания краже курева, чем нудным упрекам Инскина, так что не сразу заметил перемену в его голосе. Я вдруг понял, что едва слышу его слова. Он даже не шептал -- было такое впечатление, словно в его горле вырубили регулятор громкости.
-- Говори громче, Инскин, -- сказал я твердо. -- Или тебе стыдно за твой поклеп?
Я отошел от шкафа и повернулся к Инскину боком, чтобы он ненароком не увидел, как я засовываю в свой карман кучу редкостных сигар ценой не меньше сотни кредиток. Он продолжал невнятно бормотать, не обращая на меня внимания и беззвучно тряся бумагами.
-- Ты что, нездоров?
В голосе у меня было немного настоящей озабоченности, потому что теперь он выглядел совсем уж худо. Даже когда я переменил место, он не повернул головы и, беззвучно шевеля губами, продолжал смотреть туда, где я стоял раньше. И был очень бледен. Я зажмурился и поглядел на него.
Он вовсе не был бледный -- прямо прозрачный. Сквозь его голову стала отчетливо видна спинка стула.
-- Прекрати! -- завопил я, но он, пожалуй, не слышал. -- Что это за штучки? Объемные проекции, чтоб меня одурачить? И не трудись! Скользкий Джим не из тех, кого можно надуть, ха-ха!
Быстро пройдя через комнату, я протянул руку и ткнул указательным пальцем ему в лоб. Преодолев слабое сопротивление, палец вошел внутрь, а он как будто этого и не заметил. Только когда я отвел руку, раздался слабый хлопок, и Инскин исчез начисто. Осталась только пачка бумаг, которая упала на крышку стола.
-- Б-р-р-р! -- проворчал я нечто невразумительное. Потом нагнулся и стал искать под стулом скрытый проектор, но в этот момент раздался противный треск, и дверь кабинета слетела с петель.