Михаэль Дорфман
СОВЕТСКИЕ ЕВРЕИ: МОЙ ОТЕЦ – ЛУЧШИЙ СВИНОВОД…
Мою коллекцию недавно пополнил компакт–диск обработок классических произведений, записанный «Клейзмерским оркестром Ширим» из Бостона. Настоящей жемчужиной диска стала обработка детской оперы Сергея Прокофьева «Петя и волк» для клейзмерского ансамбля. Она и дала название диску. Только, по–еврейски вышел не традиционный враг русского крестьянина – волк, а свинья, толстый кабан – некошерный злодей и проходимец Хозир (свинья,
Написанная в 30–е годы в Москве опера ставила, помимо прочего, задачу ознакомления детей с различными музыкальными инструментами. Клейзмеры следовали этой традиции – мотив Пинхаса ведет, (кто же еще?) кларнет, мотив кабана–Хозира – вместе труба и тромбон. Другие персонажи представлены тоже – утка – тромбон, птичка – пианино и кот – необычным для клейзмерского состава банджо. Музыка иногда, приторно–сладкая, мягкая, иногда резко–жесткая, чем–то напоминает традиционный кисло–сладкий вкус кухни европейских евреев.
Образ свиньи разными путями постепенно возвращается в еврейскую культуру. Надо сказать, что этот образ вовсе не чужой здесь, и далеко не всегда был отрицательным. Разведение свиней стало образом и метафорой героической эпохи еврейской истории и литературы.
В 1928 году Авраам Каган публикует в СССР рассказ «Свинья». Местечковый еврей Йойлик переезжает из разрушающегося и нищающего местечка в сельскохозяйственное коллективное поселение. Местное отделение Агро–Джойнт дает ему в хозяйство свинью на разведение. Дело происходит в канун Судного дня и Йойлик вместе с другими стариками поститься и молится в миньяне, в то время, как молодые поселенцы и женщины продолжают работать. Йойлик пытается сосредоточиться на молитве, но голова его занята иным. Мысли о свинье не покидают его. Йойлик знает, что животное останется голодным, что его консервативная и упрямая жена недовольна подарком Джойнта. Она возмущена явной нелепицей – как можно держать свинью в еврейском доме. Возвращаясь после вечерних бдений в синагоге в