Ольга Нацаренус
Кровь молчащая
© Нацаренус О. , 2020
© Московская городская организация Союза писателей России
© НП «Литературная Республика»
Ольга Вячеславовна Нацаренус – член Союза Писателей России, писатель, переводчик, финалист премий «Писатель года», лауреат международного поэтического фестиваля в Македонии, победитель конкурса журнала «Российский колокол», финалист конкурсов альманаха «Литературная Республика» (МГО Союз Писателей России), финалист конкурса «Лучшие поэты и писатели России» (МГО СП России), победитель Всероссийского литературного конкурса «Бумажный ранет» (газета и радио «Московская правда»), лонг-лист Франкфуртской литературной премии (Франкфурт-на-Майне), участник 27-ой Московской международной книжной выставки, награда Правительства Москвы: медаль «За вклад в подготовку празднования 70-летия победы в Великой Отечественной войне», финалист конкурса «Есть только миг» (МГО СП России), финалист конкурса «Семейный альбом» (МГО СП России).
Часть I
Эскизы гвоздей. Обретение ноши
Полдень. Метель по городу. На углу Царёвской улицы у парадного входа в двухэтажный деревянный особняк прогуливается невысокий молодой мужчина. Одной рукой он то и дело поправляет на плечах наспех наброшенный полушубок из овчины, другой – аккуратно стряхивает с дрожащей папиросы пепел себе под ноги. Нескончаемый поток крупных пушистых снежинок ложится на рано поседевшие виски и усы. Совсем тихо что-то шепчут замёрзшие губы. Взгляд больших голубых глаз прикован к окну на втором этаже…
Александр Меерхольц. Этот субботний день стал для него особенным, одним из главных в его жизни. Беспокойство, страх, нежность, сомнения – всё нелепым образом перемешалось в его распахнутой душе и начало терзать неутомимо, безжалостно, незнакомо прежде.
Там, на втором этаже, вот уже более суток испытывает мучительную боль и страдания в родах Женечка – его милая, любимая супруга.Двери парадного внезапно распахиваются и выпускают на улицу громкий волнительный крик домработницы Серафимы. Совсем ещё детское лицо её светится широкой радушной улыбкой, а руки смешно взлетают навстречу Александру Петровичу, словно раскидывая весть о только что происшедшем: «Случилось, хозяин! Случилось! Мальчик!»
Брошена недокуренная папироса, полушубок падает в снег, грохот каблуков добротных кожаных сапог нарушает холодную тишину старой деревянной лестницы. В ней двадцать одна ступень, не более и не менее. Они посчитаны Меерхольцем тысячу раз: и в прохладные утренние часы знойного лета, по пути на службу в юридическую контору Полубояринова. И в поздние морозные вечера, когда, возвращаясь уставшим, но спокойным и счастливым, он с каждым своим шагом приближался к двери в своё тёплое уютное жилище.
Вбежав в спальню, Александр Петрович немедля бросается на колени перед просторной дубовой кроватью и начинает отчаянно целовать свою супругу. За всё время отпущенных Всевышним мучений она не произвела ни одного крика, позволяя себе лишь еле слышно стонать и крепко сжимать искусанные до крови губы. Влажные от пота волосы разбросаны по подушке, длинные пальцы теребят небольшой кружевной платок. Евгения тяжело дышит, она заметно ослаблена. Её очаровательное лицо кажется совсем белым. Но, как и прежде, она строга и невозмутима в своих суждениях: