Читать онлайн «На суше и на море. 1977»

Ока, тихоструйная, светлая, еще в пределах Орловщины, недалеко от истока, не угловатым подростком выглядит, а красной девицей, вполне осознавшей свою привлекательность и обаяние юности. Здоровым румянцем розовеет ее лик под утренним солнцем. Ласковой волной гладит она отмели и пляжи. Теплом и ароматом дышит окская вода в летние месяцы. И течет она как-то очень плавно, с грациозными округлыми поворотами, не торопится по камушкам, не шумит, когда спускается со склонов Среднерусской возвышенности, словом, течет так, будто дает зеленым берегам время полюбоваться собой да и самой успеть насмотреться на лесные красоты и луговое раздолье обширной поймы.

Возле Калуги, разглядев в сизой дымке на севере холмистую преграду, Ока все с той же ленивой грацией неспешно поворачивает на восток и, набирая силу из многочисленных притоков, с величавой степенностью проходит по широкой долине, где все лето шелестят луговые высокие травы и не перестают играть на солнце бесчисленные веселые цветы.

В ином месте у Оки, как и у всякой реки, текущей с юга на север, левый берег круче и отвеснее правого, пойменного. За поворотом, после которого река идет почти строго вдоль земной параллели, оба берега одинаково холмисты, с равной почтительностью они отступают от воды и, укрывшись сосняком, любуются ею уже издалека. Потом, при подходе к Рязани, река, словно бы вспомнив о недалекой отсюда степной теплыни, сворачивает на юг, и тогда правый берег ее подымается над Мещерским левым, над всем озерным и лесным краем. В одном из таких крутобережий, на самом взгорье, можно увидеть белую церковь и село, протянувшееся вдоль берега. Это Константиново, родина Есенина.

Лишь миновав Рязань, а потом и Старую Рязань, Ока делается странно беспокойной, меняется на глазах. На первый взгляд ничто ей не мешает и дальше двигаться привычной поступью, благо вокруг все та же равнина, та же беспредельность. Но она уже беспокоится, как-то странно играет. С удивительной живостью поворачивает вправо, влево, течет на север, на восток, юг, опять на север, образует столько замысловатых петель, что, скажем, на расстоянии семидесяти километров, от Шилова до Касимова, укладывается не менее ста двадцати километров извилистого русла.

Не успокоившись на этом, Ока вдруг опять своевольно меняет северное направление на южное и юго-восточное, встречается с мелководной, но широкой Мокшей и только тогда, сделав самую крутую и замысловатую касимовскую петлю, уже более спокойно шествует на север и северо-восток к матери своей — Волге.