Читать онлайн «Гришка»

“У меня тогда мать умерла, я пил вообще беспробудно. Всякий шмурдяк, да. Ну, знаешь, как мы в ларьке за военкоматом брали из денатурата. А потом бабло к концу подошло, со стройки-то, где я грузчиком подрабатывал, меня погнали за пьянство. А вместо меня черноту эту азиатскую понабрали. Якобы они не пьют. Ага, как же. Плавали, знаем. И ты знаешь, у меня, бля, такая ломка была от бухла этого. Я уж не знаю, чего они туда добавляли. Но, бля буду, прям на стену лез. Сиги еще остались? Дай сюда. Спасибо. Ну и че ты думаешь, в петлю собрался лезть. Тут, в комнате, тогда еще люстра висела, ну я её оторвал, а там крюк. Скрутил узел, привязал веревку, петлю уже на шею накинул, стою на табуретке. Думаю, прощай жестокий мир. И тут Галина Викторовна, соседка, подруга матери моей, покойницы, баклажанов принесла мне покушать, а то много наготовила. И прям ахнула, уронила баклажаны и кинулась меня вытаскивать. Не знаю как, но вытащила. Потом мне пачку феназепама принесла, она ж медик. Да спирта разбавленного. Потихонечку и выкарабкался тогда. Ладно, давай еще по одной, покурим, да уже и упасть надо. А то вертолеты начинаются. Панки ебучие опять свою долбежку поставили, нет бы “Бутырку” там или еще чего душевное.”

Гришка со злостью стукнул кулаком в стену. А у соседей играли “Роллинги”, кажется, что-то из раннего.

Лучшими квартирантами, при которых, по словам самого Гришки, он жил аки боярин, была пара абреков с Черкизона. Они кормили его, одевали и даже платили за комнату. Сам он жил на кухне тогда.

Собственно, историю этих квартирантов, как и все остальные истории, он поведал мне, когда мы синячили на его кухне, попутно ведя пьяные беседы и скуривая две-три пачки “Золотого Руна” в день. В те дни из выпивки в чести у нас был портвейн “Мадера” (Аналог “Трех Семерок”) и дешевая водка на березовых бруньках. На неё, кажется, была хорошая скидка в соседнем супермаркете.

“Нашел-то я их достаточно просто: я тогда грузчиком на Черкизоне подрабатывал, грузовики разгружал с барахлом, ну и объявы на столбы вешал, что комнату сдаю. И нашлись эти ребята, двое. Узнали, я ли хату сдаю. Договорились мы с ними по деньгам, они и въехали ко мне. Первые квартиранты мои, получается. Не жизнь, а сказка была с ними! По крайней мере, сначала. Тряпок мне дали, чтобы было, во что одеться, ботинки. Жратву готовили! Ну а на деньги я мог пировать ходить. Сами эти черти были из Азии откуда-то, из какой-то забытой богом братской республики. Черт её знает какой. При Лужке, когда Черкизон еще во всю работал, сюда они приходили пожрать, да поспать, вообще никаких проблем от них не было. Я, веришь-нет, коньяками себя баловал, да винами заморскими, а не этим шмурдяком. Я даже стихи писать начал, как в молодости прям. Ща, подожди, найду пример, где-то тут должно валяться. Эээ… а, вот же оно! Слушай, я свой стил гиперреализмом называю, мудрено звучит так-то:

Себе я на закуску взял

Колбаски ливерной батон

Сегодня праздник у меня

И водка хороша весьма!