Читать онлайн «Чернобыль – полынь горькая»
Автор Свительский Николай
Николай Свительский
Чернобыль – полынь горькая
…А найдется ли оправдание миру, нашему счастью и даже вечной гармонии, если во имя этого, для прочности фундамента, будет пролита хотя бы одна слезинка невинного ребенка? Слезинка эта не оправдает ни один прогресс, ни одну революцию. Ни одну войну.
Запах – чернобы́ль (полынь)
Птица – аист (бусел)
Человек – думающий.
Ранним летним утром вдоль главной улицы Львова по тротуарам прогуливалось много нарядных людей, преимущественно женщин, в дорогих платьях и в больших, украшенных цветами шляпах. Это были поляки, проживающие в городе. Они встречали своих.
Первой шла кавалерия. Все кони одинаковой масти и необыкновенной красоты. Кавалеристы в мундирах тёмно-синего цвета с ярко-красной отделкой, с блестящими в лучах солнца пуговицами. На головах – поражающие своей необычностью и красотой конфедератки. Встречали польских уланов.
Там, среди них, был младший подофицер (застемповый) Казимир Стаховский, в будущем мой отец. Стоявшие на тротуарах нарядные женщины бросали уланам цветы. Где то среди этих разодетых в красивые одежды женщин находилась и Ганна Жуковска, в будущем моя мать, уроженка города Львова, одного из красивейших городов Европы.
Шёл 1918 год.
В 1935 году Казимир Стаховский и Ганна Жуковска вместе с детьми, Антоном и Ядвигой, по настоянию моего дедушки, переехали в Житомирскую область в родной край – Полесье. Дедушка был мудрым провидцем. 22 сентября 1939 года во Львов пришла СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ.
Те, кто не уехали, столкнулись с советскими буднями – репрессии, депортация. Новая власть постоянно грозила арестом только за то, что ты был тем, кем был. Счет арестованных пошёл на тысячи.
И хотя на тот момент советских солдат увидели далеко не во всех городах и сёлах Западной Украины, в восточных областях было спокойнее.Станислав Стаховский не мог нарадоваться переезду сына с семьёй в родной дом. Рада была и Кристина приезду брата. Она так и осталась жить с отцом оберегая его от горестей и недуга.
За два года до моего рождения рядом с домом дедушки был построен ещё один, так что я родился уже в нашем доме. Отец мой, Казимир Стаховский, уже давно не польский улан, а простой сельский учитель. И мать моя, Ганна Жуковска-Стаховская, о Львове даже не вспоминает.
Запахи
Я люблю наш дом и порой мне кажется, что я помню своё рождение в нём. Мне уже четыре года и я думаю о доме как о живом существе, глажу его белые стены, полы из гладко выструганных досок. Отец с Антоном натирают их пчелиным воском, специально приготовленным дедушкой. Я люблю сидеть на полу и гладить ладонями натёртые до зеркального блеска доски.
– Чувствуешь, какой запах? Мёдом пахнет, – смеётся дедушка.
У нас с Антоном своя комната, у Ядвиги, сестры моей, своя. Мать с отцом спят в самой большой, с окнами в сад. А ещё у нас большая белая печь. Зимой я люблю спать на печи. – Печь лечит, – говорит дедушка.
– Как она лечит, дедушка? – спрашиваю я.
– Когда ты заболел, мать укладывала тебя на середину печи, прямо на черень, а сверху ещё укрывала одеялом, и болезнь отступала.
