сделал глупость. Не представляю, как люди живут в больших городах. Для меня это зона стресса. Я и в провинции/то не слишком хорошо себя чувствую – чего там говорить о мегаполисе. Но там хорошо жить, когда видишь перспективу. Когда тебе есть куда стремиться. Не так давно я пережил настолько глубокую депрессию, что кажется, будто с того света вернулся. Да, и пережил ли? Постоянное опасение, что вот/вот нагрянет неконтролируемое такое. Зато, как по волшебству, стал менее свирепым, чем раньше. Раньше я вообще не замечал своей свирепости. Думал, что всё нормально. Оказалось – нет. Тут у нас во дворе один молодой парень повесился. Довели, наверное. Помню, он с таким презрением смотрел на окружающих, незадолго до самоубийства. Чего это он, в самом деле. Всего двадцать пять лет отроду. Зачем, самураи, вообще, делают себе харакири? Думаю, таким образом, они совершают некий акт самопожертвования – абсолютное агапэ. Вроде того, что совершил Иисус, только если б его не распяли, а он сам себе брюхо вспорол. После такого начнёшь думать, что не так уж и плохо быть эгоистом. Видимо, должна соблюдаться какая/то мера. Не зря Будда выбрал срединный путь. Хотя, самые древние, самые крутые буддисткие традиции предполагают акт абсолютного самопожертвования. Прилюдное самосожжение. Раньше я практиковал подобное, правда, в безобидной форме. Так, что реально сжечь себя, пусть даже на глазах у публики, для этого нужно быть действительно необычным человеком – отважным, равнодушным, стойким. У меня на такое никогда бы не хватило смелости. Но это совершенно не входит в сравнение с йогами, которые закапываются в землю, чтобы затем, появиться оттуда, заново родившимся на свет. Теперь посмотрите на этих юношей и девушек, и всяких прочих старушек и домохозяек, что занимаются йогой в свободное от работы время. Ну, они, конечно, берут от йоги только физкультурный элемент. Весь путь их не слишком беспокоит. Да, может, оно и не надо. Так далеко зайти, далеко не каждому под силу. Более всего в этом смысле поражают буддисты, которые уходят в вечное затворничество. Возможно, оно и круто… но это, по/сути, заживо погребенное существование. У меня соседка была такой – она десятки лет прожила в затворничестве, всем сердцем ненавидя людей. Но потом, её забрали какие/то родственники. Она так радовалась, что её забирают, что устроила целый ночной спектакль с воплями и плясками с табуреткой в руках. Когда она на людях появляется, то похожа на затравленного зверька. Она, по/факту, такая и есть – затравленная, напуганная, убитая. Затворничество предполагает череду депрессий, переживая каждую из которых, ты постепенно превращаешься в труп ходячий. Лучше просто дожить до старости и завянуть, как отцветшее растение. В каком/то смысле, писатель – это живой труп. Всё, что он делает – сидит у компьютера и накидывает словечки. Остальное время пытается жить. Хотелось бы рассказать вам, как воскрешают мёртвых, но, пока, не подберу слова. Мёртвых, имеется ввиду – людей жизненно пассивных, не способных проявлять инициативу, или даже – мобильность. Впрочем, куда её, в сущности, проявлять?… «Шииии…» – шипит смерть за спиной. «Шииии…» – замогильный тлен. У древних египтян загробная жизнь имела, куда большее значение, нежели вся остальная. Мне никогда не понять, как можно было всерьёз верить, будто барахло, которое скапливали в гробницах, может пригодиться в загробной жизни. Всё женщины придумали. Однако, кто его знает, что там в загробной жизни. Карл Юнг утверждал, что после смерти жизнь не кончается. Но, что он конкретно разумел, остаётся загадкой. Фрейда он, конечно, довёл своими умозаключениями, едва ли не до сердечного приступа.
Боже, как же я люблю эту девчонку! Эту неугомонную, вечно враждующую со мной хитрую лису. Эту пишьчётку, красавицу, непоседу. Никогда у меня не было проблем с женщинами. И сейчас нет. Я всегда говорю: «Не нравлюсь – иди отсюда, дура несчастная!» Ташу в расчёт не берём – там было другое. Там было много побитой посуды, много истерик и полное отсутствие контроля над чувствами. Слишком идёт вразрез нормальной природе любви. А с остальными, как/то, всё всегда складывалось, либо в одну сторону, либо в другую. Что сказать… Любовь по большей части для зрелых людей. Умственно крепких. Подростки быстро умирают от любви, не способные справится с амплитудой ощущений. Взрослым – по фиг. Не получилось с одной, так получится с другой – везде почти одно и то же. За исключением, может быть, тех моментов, когда начинаешь производить подсчёт и прикидывать стоимость. Ведь мы потребители. А значит, и любовь у нас потребительская – не иначе. В потребительской любви преуспевают бандиты. Они просто приходят и забирают то, что, как они считают, принадлежит им по праву. Даже, если на самом деле это не так. Бандиты сами решают, что так, а что не так. Никто им перечить не захочет. Женщинам, кстати, нравятся преступники. Но в какой/то момент они понимают, куда это может завести. Благо, если ей во/время удалось сбежать. А потом ещё долгое время укрываться, пока не забудется. Некоторых находят. Затем, их останки находят в лесу. Скольких Чикатило порезал? Ах, простите, столько лет прошло – это на всю Россию известный маньяк/убийца, которому дали пожизненное. С виду интеллигентный дядька. А вот, удумал женщин насиловать и убивать. Наверное, кто/то его сильно обидел в своё время. Но вот, кого по/настоящему нельзя ни с кем сравнить, так это дона Пабло Эскобара, что очень мечтал стать президентом Колумбии. Бля, преступник, контрабандист, наркоторговец, террорист, хотел стать президентом! Вы когда голосуете, вы хорошенько проверяйте кандидатов. А лучше вообще, оставьте это дело – пусть сами разбираются. Впрочем, в средние века почти так и было. Иоанн Грозный – как вам такой пример? Сталин, Ленин, Гитлер – ну, это уже двадцатый. Бля, почти ничего не изменилось. Складывается впечатление, что невозможно – невозможно с этим ничего поделать! Армия должна быть крепкая, полиция должна быть праведная. И самому нужно быть чистым на руку человеком. Тогда может быть… может быть… Но – ещё не известно. Как можно быть чистым на руку, когда в твоём распоряжении, вдруг, оказывается государственная казна, обширные территории с залежами природных богатств, действующая армия. Тут волей/неволей станешь наполовину преступником. Только наполовину – в телевизоре ведь надо выглядеть порядочным человеком. Вы видели запись передачи Владимира Познера в девяносто пятом, по/моему, программа называлась «Мы», когда в студию пригласили помощника президента, на то время Бориса Николаевича. Вообще, как Ельцин пробился к власти – они же всем своим бандитским стадом, буквально отобрали бразды правления у советских генеральных секретарей, или как там они назывались. И пошло, поехало, закружилось, завертелось, пока террористы не взяли чеченские и дагестанские территории. Вот, тогда ещё молодого Путина отправили решать вопрос с боевиками. А когда он организовал полностью деморализованную армию, и уже начали гнать террористов в сторону пустыни, после этого ему предложили пост президента. Нет – страну он, конечно, тогда спас от рук преступников. Но, с другой стороны, сейчас он загоняет её в тупик, укрепляя бизнес/структуры и, сотрудничая с крупными бизнесменами. Рентабельность человека, населения, снова куда/то теряется. Снова, деньги, деньги, деньги, – всё только деньги. А людям жить негде. Квартиры сто
Книгогид использует cookie-файлы для того, чтобы сделать вашу работу с сайтом ещё более комфортной. Если Вы продолжаете пользоваться нашим сайтом, вы соглашаетесь на применение файлов cookie.
