Татарская книга
мишари
Эльдар Ахадов
© Эльдар Ахадов, 2015
Стихотворения
Аби
«Олом, барасынмы кая?Кир'акми, ярабби», —Вздыхает бабушка моя —Татарская аби. Со мной повсюду, аби-кай,Твой голос на земле. Щедра душой ты, как Тукай,Мудра, как Шурале…«Извечна жизни толчея,Терпи, и все пройдет…», —Смеется бабушка моя, —Как солнышко встает. Есть то, что свыше наших сил:Так было, – Бог не дал…И я ее не хоронилИ мертвой не видал…Я помню только о живой,О бабушке родной,Что стала небом и травой,Чтоб всюду быть со мной…У края моря, у реки,В лесу, в горах, в степи —Смахну слезинку со щекиИ слышу: «Ярабби…» Под гармошку
Эй! Подруга дорога!Лань, косуля, кабарга!Отвечай, пока я рядом:Син барасын татарга?Ты давай, мине не лай!Был я милый, стал – малай,По-татарски значит «парень»,Вот случается шулай!Мне не надо молока,Не телёнок я пока…Эх, душа моя – пельмени,Син барасын татарга?Ай, любимая, кябям!Вуалейкум ас-салям!!Шундый в загсе расписатьсяУ меня с собой галям! Бисмиллахи-рахмани-рахим…
Бисмиллахи-рахмани-рахим…На земле со времён МухаммадаЭтих слов не смолкает триада,Как живое сиянье над ним. И доныне молитвой хранимСредь толпы и в пути одиноком —Восклицающий вслед за ПророкомБисмиллахи-рахмани-рахим…Бисмиллахи-рахмани-рахим…Мир тому, кто восславил Аллаха,Кто надежду для горсточки прахаДал молитвенным словом своим!Помню, близким моим и роднымВойн и горя досталось немало. Только бабушка всё повторяла:Бисмиллахи-рахмани-рахим…Бисмиллахи-рахмани-рахим…Что бы в мире ещё ни случилось:Верю в Бога Единого милость,Верю слову Пророка пред Ним. Мухаммад, был рожденьем твоим,Мир спасен, словно солнечным светом…Вслед шепчу за отцом и за дедом:Бисмиллахи-рахмани-рахим… Люблю и помню
Часть первая. Мишари
Почти всё, что я знаю о родных – из маминых рассказов и совсем немного – из раннего моего детства. Я делаю сейчас эти записи для себя и, может быть, для своих детей, если когда-нибудь это им захочется знать.
Мама рассказывала фрагментарно, как вспомнит, и не рассказывала ничего для записи. Наоборот, стоило ей заметить, что я пытаюсь что-то записать, как разговор прекращался. Всё ли она рассказывала именно так, как было, а не как это отложилось в её памяти о своем детстве и своей юности, всё ли я правильно дословно запомнил – я ручаться тоже не могу. Потому что человеческие воспоминания – это не архивный протокол, а яркие пятна света во мгле исчезнувшего времени. Я же просто хочу сохранить память о тех моих родных, которых уже нет, многих из которых я и не видел никогда, и не мог видеть. Но они были. И пусть это останется в слове, как мой поклон им за то, что они – были.
