– Да вот палец зашиб сильно. Болит, не проходит. Рыбачу сижу тут, потому что уснуть не могу. Боюсь, перелом или хуже. Уж очень больно, – сказал быстро Виталий и вытянул вперёд руку с совершенно посиневшим своим пальцем.
Мужики вернулись.
– Зашиб знатно! Не пошутил, – сказал второй. – Кто ж тебе так помог?
– Ноготь слезет – это точно, – сказал первый.
На этих словах он бесцеремонно взялся обеими руками за пострадавший палец и моментально его согнул и разогнул. Неизвестно, что остановило Виталия от того, чтобы взвыть и убежать завывая. Но руку он отдёрнул.
– Что случилось?
– Дверцей машины ударил, – сквозь зубы и стараясь не стонать сказал Виталий.
– Давно?
– Днём.
– И никто не надоумил выпустить кровь? – спросил всё тот же первый мужик.
Виталий не ответил.
– Щас, погоди, помогу. Постойте здесь! – И первый ушёл, громко шелестя травой.
– Он поможет, – сказал оставшийся. – Он умеет. Учился. Он ветеринар. Вот такой! – И он показал свой поднятый вверх большой палец левой руки. – Он у нас всех лечит. Даже меня, – и засмеялся.
Ветеринар вскоре вернулся с автомобильной аптечкой.
– Послушайте, – сказал Виталий, – мы скоро уже поедем обратно… И в городе… Вы не беспокойтесь… Я пойду…
– Стоп! – резко сказал ветеринар. – Стоять! Я же понимаю, какие ты муки терпел. Сынок, сейчас сделаю, сразу полегчает. Палец – это тебе не ухо. Ухо можно отрезать человеку, а он и не заметит, но палец… Тут же все нервы. Щас гематому проколю, кровь выпущу, и ты соловьём запоёшь. Это же надо! Так долго терпел человек, почти сутки!
Он говорил таким голосом, которому хотелось подчиняться и верить. Виталий и поверил. И подчинился. Ему хотелось поверить. Он очень хотел облегчения. Ветеринар достал из аптечки какой-то флакончик, упаковку ваты и бинт. Потом отогнул воротник штормовки.
– Всегда с собой носи иглу, – сказал он, выдёргивая иголку из ворота. – У меня всегда есть.
Он совершил какие-то манипуляции. Приказал другому мужику крепко взять руку Виталия с больным пальцем, сжать её и держать. Тот так и сделал. Виталию стало больнее, стало страшно и как-то унизительно. Но он не дёрнулся и не возражал.
А ветеринар плеснул себе из флакона на руки, на одну и на другую, взял иглу, макнул её в тот же флакон, закрутил флакон, сунул в карман, достал зажигалку, зажёг, подержал иглу над огнём.
– Так вернее, – сказал он Виталию. – А теперь зажмурься, не смотри.
Виталий зажмурился и весь напрягся. Ему казалось, что палец жгут адским огнём. Второй мужик держал руку крепко, сильно и больно.
– Ну всё, отпускай, – сказал ветеринар.
Хватка ослабла. Виталий открыл глаза и увидел, что ветеринар выдернул иглу из-под ногтя его пострадавшего пальца. И из отверстия сильно потекла кровь. Тёмно-красная, густая. Ветеринар нажал на ноготь, и кровь потекла ещё сильнее.
Пульс из пальца пропал. Боль будто выключили.
Плечи Виталия расслабились и повисли, он покачнулся. – Видишь как просто, – сказал ветеринар. – Надо было кровь давно выпустить, и всё. А ты, бедолага, терпел. Ноготь, конечно, слезет. Но ногти – не зубы, новые вырастут.
Расскажите нам о ваших литературных предпочтениях – выберите интересные вам жанры и поджанры
Мы собрали для вас персональную книжную подборку на основе ваших предпочтений.