Поэртизан
Опыт борьбы в райских кущах
Андрей Добров
© Андрей Добров, 2016
К читателю
Поэртизаны, ушедшие в дремучие райские кущи, выходят по ночам и бьют ангельские рати Изящного Воинства своими корявыми стишатами, и, казалось бы, что Ангелам до этих слабых, доморощенных рифм?
Но ведь важен не эффект, не горы трупов, покрытых обугленными перьями, а сам факт существования сопротивления.
Поэртизаны в старых черных бушлатах и свитерах-водолазках, с папиросами в зубах и спичечными коробками в карманах – мы бессмысленны. Мы не нужны карликовому миру современной русской поэзии.
Но мы есть, и что теперь с этим поделать?
В поход
Вороны реяли над темными крестами. Ты лоб перекрестя двумя перстами,Толкнул коня в бока. Он дернул гривойИ пошагал вперед неторопливо. Смотрели бабы, молча, опустело. Проплыл собор стеною ярко-белой. Там на крыльце стояли неживыеВластители распавшейся России. И все, что с ней теперь должно случиться —На острие копья в твоей деснице. Двумерный сонет
Что удивительного в том,Как наши жизни не совпали?Ведь Богу не важны детали,Он их оставил на потом. И в темной студии небесЗатерян слабый наш набросокСреди холстов, листов и досокИ недоделанных чудес. Но удивительное в том,Что мы дышали полным ртом,Хоть воздуха нам было мало. Двумерность нам не помешала,Когда двумерны мы вдвоем. Что ж удивительного в том? Офицеры и поэты
Офицеры и поэты —Окровавлены манжеты,Рифмы, острые как шпаги,Кони – резвы, девы – наги. В восемнадцатом столетьи,Злы, чисты, пьяны как дети. В продырявленном камзолеСердце просится на волю. Ничего, что ваши буклиКровью алою набухли,Если в кружеве сраженьяСлышишь сталь стихосложенья. Коридоры
Мы живем в коридорахЗдесь десятки дверейИ за каждой молчатСтаи жадных зверей. И войти мы боимсяИ боимся уснуть. Утешаясь одним —Как прям этот путь. Не шагнуть вправо-влево,Никуда не свернуть. Нам не надо любви —Только хлеба чуть-чуть. И на каждую дверьПокрепче запор. И тогда мы полюбимНаш коридор. Пехотный батальон
Приник к земле пехотный батальон. Он завтра станет кормом для ворон. Он ждет сигнала гибельной атакиВ предутреннем холодном полумраке. Земля передовой уже мертва.
И серая мертва на ней трава. И небо серое провисло над окопом,Чтоб легче нам попасть на небо скопом. Два голых человека
Лежат два голых человека. Под ними – смятая постель. Мужчина курит сигарету. На улице метет метель. А женщина лежит спокойно,Лежит и терпеливо ждет,Когда печаль его растаетИ снова он в нее войдет. Лежат два голых человекаЛет сорока. И не спешат. Вопрос моральности поступковОни, конечно же, решат. Решат они легко и просто —Поскольку за окном метельПоскольку дом их – это остров,То выход – все-таки – постель. Не спи
Не спи. Не спи. Сегодня ночьюВо тьме рождаются стихи. И с неба падают как клочьяХолодной белой чепухи. И покрывают землю, крыши,Бульвары, парки и мосты. Их шороха никто не слышит. Одна лишь ты. Сонет о луне
Читай меня. А что нам остается?Меж нами километры пустоты,И робкие воздушные мечты. В ней воплотить никак не удается. Читай меня как книгу в темноте,Не видя букв, но смысл понимая. И душу из страницы вынимая,Не уступай пространство пустоте. Луна над нами все-таки одна,Пускай за облаками не видна —Она там есть. Она, конечно, светит. И если крикнешь ей – она ответит. И эхо, отразившись от луны,Вернется к нам предчувствием весны
