Читать онлайн «Колокола»
Автор Сусанна Георгиевская
Колокола
БЕЗ ВРАНЬЯ
ЛГУНЬЯ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КИРА, ДОЛИНОВ, МАЯКОВСКИЙ И ПАСТЕРНАК
КИРА И ТО, ЧТО ЕЙ ХОРОШО УДАЕТСЯ
О ФРЕЙДЕ И О САДИСТАХ
ИЗБИТАЯ ЗОЙКА
БЕЗ ВРАНЬЯ
К ВОПРОСУ О ПОЦЕЛУЯХ
О НОВОСТРОЙКАХ
ПОМЕР ЯМЩИК
О ЛЮБВИ И СТЕНДАЛЕ
ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
О СОСТРАДАНИИ
АЛЕКСАНДР КИРИЛЛЫЧ
О СЧАСТЬЕ
МЕТЕОРИТ
ЗАКОН ПРИТЯЖЕНИЯ
«СЕКСУАЛЬНАЯ ОЗАБОЧЕННОСТЬ»
О ВЕСЕЛЬЕ
ПРИЗНАНИЕ
СВИДАНИЕ
ВДОВА
ДИСЦИПЛИНА
СЕСТРЫ
КАРМЕН И ДОН ХОЗЕ
Я — СТЕПАН АЛЕКСАНДРОВИЧ
ЗАКЛЯТЬЕ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
НОЧЬ
СЫНОВЬЯ
О ТАКТЕ
О ВЕРНОСТИ
БРИТАЯ ГОЛОВА
ДОРОГА
ОТЕЦ ДЕСЯТЕРЫХ ДЕТЕЙ
ПОСТРАДАВШАЯ ОТ ПОЖАРА
ТЕЛЕГРАММА
ПОЛЕТ
ЖАННА
КИРА И ЛАЙНА
О СОВЕСТИ
ОСЕЧКА
СНОВА ЛАЙНА
О ЧАСАХ И ЖУРНАЛЕ «ЗДОРОВЬЕ»
ЗАВОД
У КИНОБУДКИ
ЛЮБЛЮ
Я ТАК ХОЧУ!
НИАГАРА
СТАРЫЙ ОЧАГ
ПИСЬМО
ПОБЕГ
ЗИНОВЬЕВ, ИВАН ИВАНОВИЧ
ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ
ПЕКА
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
2
3
4
5
6
7
8
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
2
3
4
5
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
2
3
4
5
6
7
8
ЛЮБОВЬ И КИБЕРНЕТИКА
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
КОЛОКОЛА
ВЕЧЕР ПЕРВЫЙ
ВЕЧЕР ВТОРОЙ
ВЕЧЕР ТРЕТИЙ
ВЕЧЕР ЧЕТВЕРТЫЙ
ЧЕТВЕРТЫЙ ВЕЧЕР ПЕРЕШЕЛ В НОЧЬ
МОНОЛОГ
ПРЕДИСЛОВИЕ
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
ПОСЛЕСЛОВИЕ
notes
1
2
3
4
5
6
7
Колокола
В сборник С. Георгиевской (1916—1974) «Колокола» вошли лучшие произведения писательницы: «Колокола», «Монолог», «Любовь и кибернетика», «Пека» и другие, уже известные читателю произведения.
С. Георгиевская — своеобразная, интересная писательница, ее глубоко волнует мир человеческих чувств и переживаний.
Разные по темам, по времени действия, по характерам и возрасту героев повести С. Георгиевской объединены гуманным подходом к человеку, добротой и осторожностью, с которой писательница касается скрытой, затаенной жизни своих героев. Она умеет увидеть в повседневности необычность, то неповторимое чудо жизни, которое всегда удивляет и радует.
БЕЗ ВРАНЬЯ
Мне кажется, что у человека бывают как бы две биографии: первая — всего лишь рассказ о том, когда человек родился, когда окончил школу, в каком году пошел на фронт...
Вторая — тайное тайных о человеке.
Однако, как ни быть откровенным, что-то все же остается за пределом памяти, за пределом нашего понимания
Лишь в редкие минуты озарения приоткроется занавес, жгуче и больно сожмется сердце.
Что же это такое? Характер? Судьба? Мера радостей и печалей?
Нет. Это и есть рассказ о жизни, рассказ, с великим доверием отданный писателем своему первому другу — читателю.
Первое, что я помню, — был свет. Пять острых язычков пламени над керосиновой лампой. Она голубая, а горела золотенькая. Каждый зубчик пламени окружен коротким сияньицем.
Я стояла без башмаков на диване, я чувствовала сквозь толстые чулки прикосновение не то кожи, не то клеенки дивана.
Свет!. .
И вот я протянула руку к огню и сказала: «Се-ек».
Бабушка, папина мама, удивленно повернула ко мне коричневое от старости лицо. Оно попало в сияние огня и выразило любовь.
Эта ранняя память явилась ко мне, подобно озарению, во время войны. Она воскресла в минуту как бы наивысшего душевного потрясения.
Из темноты землянки выпорхнуло пять колеблющихся язычков огня, а в их свету коричневое от старости лицо моей бабушки.
Пламя вспыхнуло — и погасло.
Там же, на фронте, я вдруг услыхала шумы одесской улицы времени самого раннего моего детства. Просыпаюсь и вместе с сознанием возвращающегося дня слышу грохот одесской мостовой. Мостовая покрыта булыжником. Ой, как громко и радостно она грохочет! Кто-то вопит, не иначе — мороженщик.
