Читать онлайн «Сильнейшие»

Зверь впился взглядом в одну точку, жесткие усы подрагивали, хвост изгибался, выдавая волнение хищника. Припав на передние лапы со втянутыми когтями, он ловил запах добычи. Некто вкусный и маленький шел сюда, аромат его был отчетливо слышен среди запаха почвы и прелой листвы, и зверь — бурый энихи — приготовился заранее. Но добыча свернула в сторону, а потом и вовсе помчалась назад, мелькая между стволов. Хищник последовал за ней, быстро, бесшумно. Он был голоден и стар, а здесь — чужая земля. Убить добычу, съесть, сколько сможет и убраться невредимым, вот и все, о чем он мог бы мечтать, обладай энихи разумом.

Близ реки стена деревьев размыкалась, в ней появлялись просветы, а за ними порой — целые поляны. Красновато-бурые молодые листочки на высоких ветвях тонули в буйной массе темно-зеленой листвы различных оттенков. Птицы перекликались на разные голоса, не заботясь о том, что происходит внизу, яркие, перепархивали от одного ствола к другому, и ветви находились в беспрестанном движении — от птичьих тел, ветра и раскачивания, дрожания деревьев, которым словно наскучивало стоять на месте.

Ребенок и не подозревал, что вызвал интерес у старого хищника. Он возился в зарослях ежевики, откуда вылез, перемазанный соком, а потом принялся собирать цветы. Огромные вьюнки — с детскую ладонь величиной, розовые и синие. Скрученные стебли поддавались плохо, а мальчик не хотел нарушить их прихотливое плетение, и старался отрывать стебли как можно аккуратней.

— Мама! — крикнул он наконец, почти вспархивая с места и устремляясь к большой поляне невдалеке.

— На! — протянув матери пестрый лохматый букет, мальчик отделил от него несколько цветков.

— А это Киуте, да? Я потом отдам?

— Да! Ты же весь в соке, Тевари! — она целовала малыша и смеялась, проводила ему по носу цветком вьюнка.

Высокий мужчина окликнул ее, улыбнулся при виде растрепанного ребенка. Черные длинные волосы мужчины были стянуты в хвост, одежда из шкур делала человека похожим на принявшего человечий облик поджарого хищника. Нес детеныша дикой свиньи; сбросил на траву, принялся ловко снимать шкуру большим ножом с волной изогнутым лезвием. Татуировка на левом плече — болотный тритон — казалась живой, шевелила лапами. Человек повел рукой над хворостом, сложенным для костра, встряхнул кистью раз и другой, подержал ее неподвижно — и ветки занялись, а скоро появилось настоящее пламя, округлое, синеватое поначалу. Стало устраиваться поудобнее, разрастаясь и потягиваясь.

— Мы как дикари живем, правда, Тахи? — вновь рассмеялась молодая женщина, отпуская малыша поиграть. Тот мигом юркнул в кусты, и, судя по треску, с упоением кого-то ловил.