Annotation
Автор этой книги, Евфросиния Антоновна Керсновская (1907–1994), родилась в Одессе в дворянской семье. В годы гражданской войны семья спасается от преследования большевиков и переезжает в свое родовое имение в Бессарабию, которая тогда была частью Румынии. Евфросиния своим трудом поднимает пришедшее в упадок хозяйство, становится фермером. После ввода советских войск в Бессарабию в 1940 г. мать и дочь Керсновских, как бывших помещиков, выгоняют из дома.
В 1941 году ее, как и многих других бессарабцев, ссылают в Сибирь, на лесоповал. Там она вступается за слабых, беззащитных. За это ей грозит голодная смерть. Она решается на побег. Прежде чем ее схватили, она прошла по тайге полторы тысячи километров.
Её судят, приговаривают к расстрелу. Хотя она и отказывается писать прошение о помиловании, расстрел заменяют десятью годами лагерей. В Норильском лагере она работает в больнице и морге, затем по собственной воле занимается самым тяжелым трудом — шахтерским. Там она чувствует себя свободней — «подлецы под землю не спускаются».
После освобождения из ссылки, в Ессентуках, в 1964-68 годах пишет по просьбе матери о пережитом, эти 12 тетрадей иллюстрированы её акварельными рисунками (703 рисунка).
***
Тетрадь десятая: 1952–1955. Под «крылышком» шахты
Евфросиния Керсновская
Тетрадь десятая.
1952–1955.«Яко наг, яко благ»…
Единственная женщина на шахтах
Квартирный вопрос в самой острой форме
Я учусь
5 марта 1953 года
По инерции
Не буду следовать литературным канонам
Мои подчиненные-каторжане
Рассказ Ванюши Хапова
Вася-дурачок, которому надоело варенье
«Откуда было мне знать, что она не немка?!»
Достойный последователь Ирода и Фюрера
Билял, Максимук и 500 рублей
Приписка и «все так делают»
Потогонная система
Может ли существовать Норильск без спирта?
Парторг становится шахтером
Печальная судьба «первых ласточек»
Сидячая забастовка
Чудеса в юридическом решете: как каторжан освобождали
«Убийца» своих внуков
«Отказ»
«Энтузиасты» — вербованные и добровольные
Знакомство «энтузиастов» с норильской погодой
Удар пришелся не по коню, а по оглобле
Баба-бурильщик
Погребены в завале
Отпуск. Природа. Развлечения
Так отчего я не поехала на юг?
Когда слишком мечтаешь об отпуске
Аржба
notes
1
2
3
Евфросиния Керсновская
Сколько стоит человек
(Повесть о пережитом)
Тетрадь десятая. 1952–1955.
Под «крылышком» шахты
«Яко наг, яко благ»…
Итак, годы тюрьмы позади. Я на воле. Свобода! Только можно ли это назвать свободой? Я шагаю сквозь метель и ветер по огромному пустырю, на котором из неглубокого еще снега торчат пни. Тут была единственная в округе рощица лиственниц. Их безжалостно срубили, чтобы беглые заключенные не могли там прятаться. А ведь деревьям было лет по 400–500, и их было всего несколько десятков!
И вот я бреду по полю, утыканному пнями. На мне коротенькое платьице (единственная казенная вещь, не считая пары белья) и черный кожушок с воли, переданный мне Антошей Петкун. В руке — фанерный чемодан, в котором несколько медицинских книг (наследство доктора Мардны), карандаши, краски, черный комбинезон — память о шахте. И шубенный коврик. В кармане — 40 рублей и справка об освобождении, с которой я должна явиться в комендатуру и стать на учет, ведь я ссыльная.