Читать онлайн «Жестокость»

ЖЕСТОКОСТЬ

БАРРИ МАРТИН

Верность материнскому завету

28 мая

Никак не могу сказать, чтобы события сегодняшнего дня оказались вполне заурядными и совершенно бесцветными. Достаточно упомянуть хотя бы то, что именно сегодня я совершил первое в своей жизни убийство и теперь просто не нахожу себе места от переполняющей меня гордости. А что, каждый ли может похвастаться подобным достижением?

Чуть позже, когда я восстанавливал в памяти события этого дня, меня всякий раз поражала одна мысль: как же просто все оказалось. В жизни никогда бы никому не поверил, если бы мне кто сказал об этом раньше, — однако так оно и есть. Дело как дело, не труднее любого другого. Как и везде, самое главное здесь — соответствующим образом настроиться, а потом все покатится как по рельсам.

Что касается лично меня, то настраиваться я начал, можно сказать, с самого утра, как только открыл глаза и встал с постели. Правда, после этого пришлось изрядно помучиться в томительном ожидании вечера, когда сгустится темнота и можно будет выйти на улицу в поисках подходящей жертвы. Сразу признаюсь, что эта часть мероприятия оказалась наименее приятной, если не сказать попросту скучной. Ну представьте себе, что это такое: бродить по улицам и подыскивать себе жертву. Или стоять где-нибудь, притаившись в темной подворотне, и постоянно подогревать себя мыслями о том, что, дескать, вот сейчас мимо пройдет кто-то такой, с кем тебе хотелось бы сделать «это». Я так извелся в ожидании подходящего момента, что под конец меня чуть было не стошнило от мучительного напряжения и досады.

Маманя постоянно твердила мне, чтобы я ни в коем случае не имел дела с «такими девицами».

Послушать ее, так получается, что девушки вообще создания порочные, греховные и мерзкие, ну а уж «такие» и подавно. Уверен, что маманя, будь она жива и узнай о моих подвигах, стала бы по-настоящему гордиться мной.

По правде сказать, одного-единственного взгляда на эту, с позволения сказать, «девушку» было достаточно, чтобы понять, какое зло, какой порок она собой олицетворяла. Маячит у перекрестка — руки в боки, ресницами искусственными хлоп-хлоп, а сама прямо дымится исходящей от нее скверной.

Да и комнатенка ее тоже оказалась под стать ей самой — такая же дешевая, неприбранная, замызганная какая-то. Точь-в-точь как в кино показывают всякие притоны разврата. Вдобавок ко всему мне пришлось стоять и терпеливо ждать, когда же она наконец разденется, скинет с себя все свои мерзкие причиндалы: блузку, юбку, лифчик, трусики. А потом предстала передо мной в чем мать родила, но с каким вызовом, с какой хлещущей через край наглостью!

Разумеется, я старался не смотреть на нее, пытался отвлечься, но, признаюсь, не получилось. Просто не мог отвести глаз. Наверное, все дело было в ее похотливой развращенности — именно из-за нее я чуть глаза не сломал. Но зато уж потом отыгрался за все свои мучения: подхватил со стула один чулок, и не успела она и слова сказать — куда там закричать или вырваться из моих объятий! — как тут же обмотал его вокруг ее гадкой тонкой шеи.