Annotation
Солнечный удав
Посев в чужую борозду
Новая развязка у «Москва-Сити»
Фотоглас
Набег «финансовой саранчи»
Шпионшоу с двойным дном
Каверзы топонимики
Как мы свергали социализм и что из этого вышло
Электронные книги почти победили
О чём говорит след на песке?
Работа по площадям
Живу, как пишу
Тучи над Комаровом
Такое бывает. Нечасто
Литинформбюро
Место встречи
В белоснежной зрелости
Незажившая тишина
Ода без человечности
«ЛГ»- рейтинг
Между достоверностью и актуальностью
Горячие источники и Лука-прародитель
Изучение вещизма
О робских трудах
«…Он замыслил найти Эльдорадо»
Сибирское вьюжево
Надгеографическая среда
Не чужие нам Балканы!
Шагнувшие в легенды
Превратности эпох
В поисках смысла
Роскошь и средство передвижения
Среди миров, в сиянии светил…
Партитуры тоже не горят
Славянская альтернатива
Дирижёра заказывали?
Мужской характер
Крик
Над конъюнктурой
По-другому и живу я и дышу
Экран последнего поколения
Недостающая сторона
А это было на самом деле?
Цензура и её жертвы
Горничная по совместительству
Доктору есть на что жаловаться
Вкус французского
Вдоль по Питерской
Они были первыми на кинофестивале «Ейский маяк»
Кому он нужен, этот Север?
Геннадий ПОЛОКА, кинорежиссёр: «Белые в чём-то красные. И наоборот»
Кажущийся хаос жизни
«Я такие судьбы наблюдал!»
235-я улица
Как хорошо писать стихи, старея...
Почти равны
Голоса из микромира
Ироническая поэзия
Сильный напор
Мобильник
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
Солнечный удав
Первая полоса
Солнечный удав
«Расплавленный чугун давил, леса горели, город погибал в удушье, спастись было нельзя, обмелели озёра, реки обнажили камни, птицы не пели, а по вечерам люди рассказывали друг другу всякие ужасы и готовы были поверить любому слуху, потому что зной изнурил не только силы, но и разум».
Это из романа Юрия Трифонова, действие которого проходит в испепеляемой небывалой жарой столице уже на излёте исторической эпохи. И раскалённый зной, от которого не спастись, невольно воспринимается как предвестник изменения времён, приближения другой жизни, потому что в прежней такого не бывало. И люди томятся и страдают не только от жара, но и от ощущения, что новые времена грядут, мучаются от незнания, как жить в них…
Что-то похожее уже творится и сегодня. Горят леса, вымирает урожай, лютуют пожары в городах, беснуются животные, растёт преступность. Неужели об этом мечталось тягостной зимой, когда ожидали хоть какого-нибудь, но тепла? Но, похоже, человек всегда не знает, как справится с тем, о чём мечтает и чего жадно желает.
Великая сушь, небывалый зной, адское пекло – они и раньше случались в наших краях. Но воспринимались как нечто для нас неестественное, нам не присущее. Нынче же гибельная когда-то жара становится непременной частью жизни. С новой погодой меняется многое – нравы, отношения. И это уже заметно не только внешне – изобилие голых тел, шлёпанцев, подобия маек и шортов не только у водоёмов и фонтанов, но и в местах, ранее для них недоступных. Уже иная философия жизни, иное отношение к труду, обязанностям, иные, этакие курортные, представления о приличиях и стыде.