Читать онлайн «Я прошел две войны!»

Владимир Николаевич Першанин

Я прошел две войны!

© Першанин В. Н. , 2017

© ООО «Издательство «Яуза», 2017

© ООО «Издательство «Эксмо», 2017

Глава 1

Зимняя война

Рота понесла первые потери и залегла. Я лежал за большим валуном, покрытым шапкой снега, и всматривался в нагромождение спиленных сосен и каменную гряду, откуда нас обстреляли. Вели огонь два станковых пулемета, которые за короткое время выбили не меньше полутора десятков бойцов и тяжело ранили командира роты.

Мимо меня полз раненный в ногу красноармеец из соседнего взвода, ему помогал санитар. Когда они выползли на открытое место, снова заработал финский пулемет. Вернее, пулемет был немецкий, МГ-08 старого кайзеровского образца, похожий на наш «максим», только без щитка.

Расстояние составляло метров триста. Финский пулеметчик вложил одну и другую очередь довольно точно. Пули выбили крошево мерзлой земли и снега в метре от санитара и раненого бойца.

– Оставайся на месте, – приказал я санитару, рябоватому парню лет двадцати.  – Наложи жгут потуже.

– Сейчас сделаю, товарищ лейтенант, – кивнул санитар.  – Только его все равно надо поскорее на сборный пункт доставить. Крови много потерял.

– Под таким огнем ты его и себя на тот свет доставишь. Подожди немного, пока мы снова атаку не продолжим.

Короткими перебежками до моего укрытия добрался связной и сообщил:

– Через десять минут атака.

– Кто роту поведет? – спросил я.

– Политрук. Велел передать, чтобы наступали без остановок. Если его подранят, роту возглавит командир первого взвода Чередник.

Я кивнул и, пригибаясь, добрался до расчета «максима», который пристроился среди камней.

– Когда поднимемся, постарайся заглушить их станковый МГ-08.

Командир расчета, сержант Захар Антюфеев, рыжеволосый, широкий в груди и плечах, возился с прицелом.

– Сделаю, что смогу. Но у лопарей пулемет на салазках, они позицию все время меняют.

Коротко взыкнула пуля. Мы отчетливо услышали удар о человеческое тело. И тут же вскрикнул, заголосил санитар:

– Убили… мамоньки, убили меня.

Он ворочался, держась за бедро, а снег вокруг него набухал красным.

– Снайпер, – ахнул кто-то.

Я послал бойца помочь санитару, а в центре залегшей ротной цепи неуклюже поднялся в полный рост старший политрук Пуняев. Размахивая над головой наганом, закричал срывающимся голосом:

– В атаку! За родину!

Но рота продолжала лежать неподвижно. Топтался лишь политрук. Дважды выстрелив вверх, снова крикнул:

– В атаку!

Со стороны финских позиций хлопнули несколько винтовочных выстрелов. Раненный в живот Пуняев упал на колени, но упрямо поднялся. Командовать он уже не мог, но своим примером пытался воодушевить людей. В морозном воздухе сухо треснул одинокий выстрел. Пуля угодила политруку в лицо, он был убит наповал.

Цепь зашевелилась, некоторые бойцы открыли огонь из винтовок, но вставать никто не рискнул. Тем более снова заработали оба финских пулемета, ввинчивая над головами тягучий свист пуль.

Это был мой первый бой. Я запомнил его до мелочей. И неожиданную храбрость нашего политрука Пуняева, бывшего секретаря колхозного парткома, который ничем не выделялся. И залегшую роту, которая еще вчера бодро распевала: «Но от тайги до британских морей Красная армия всех сильней», а сейчас боялась поднять головы.