Редкие девушки Крыма
Роман
Александр Юрьевич Семёнов
© Александр Юрьевич Семёнов, 2018
© Ксения Пташечная, дизайн обложки, 2018
ISBN 978-5-4483-9943-5
ПРОЛОГ
Она кружилась выше человеческого роста так же легко, как глобус, и так же подставляла один бок солнцу. Наверх надо было забираться по гулкому, пружинящему трапу, снятому с ракетного катера. Внизу же, вровень с моей головой, за серыми бортами была спрятана ось и непрестанно гудел, то тихо, как пчелиный рой, то нарастая – так, что в этих звуках даже слышался разговор на непонятном языке, с таинственными вопросами и ответами, – гудел, ни на миг не умолкая, электрический мотор.
Под выгоревшим до белизны тканевым навесом над площадью летели броско раскрашенные звери разных пород и мастей.
Мне было почти девять лет, я твёрдо держался на спине деревянного коня и считал день без карусели потерянным днём. Здорово, когда люди, коляски, скамейки, пятна белых и красных роз – всё летит назад, появляется перед глазами и снова улетает, ветер обдувает лицо, скрипит разболтанное крепление, кто-то визжит за спиной – не понять, от страха или восторга… И так – два, три, а то и четыре раза подряд.
Взрослые приводили в парк детей, иногда катались вместе с ними. Я время от времени спрашивал себя: не стал ли ещё взрослым? Нет, пока не стал: ведь мне интересно кататься на карусели, а взрослым – скучно, как бы они не притворялись. Хорошо помню женщину в крупный лиловый горошек, которую видел не раз. Она слишком громко и весело смеялась, чтобы ей можно было верить. Но почему? я не понимал. И зачем кататься, если не хочешь?. .
Наверное, взрослые – люди из другого мира. Как хорошо, что я ещё не скоро туда попаду.
Вот, стуча ботинками, взбежали по трапу матросы. Чёрные брюки, белые форменки, синие, полосатые по краю гюйсы – заняли почти всех зверей, покатили с гиканьем и ржанием. Сами будто кони, и я когда-нибудь стану таким же. И пойду служить на десантный корабль.
Снизу бросили большой, мне не обхватить руками, но лёгкий изумрудный мяч. Матросы стали на ходу перекидывать его друг другу, один уронил на пол бескозырку с длинными лентами, наклонился и подобрал. Мяч подлетел ко мне, я тоже стукнул по нему кулаком, отпустив пластмассовое ухо. Моряки заржали ещё громче: во пацан даёт, молодец! – и что-то ещё похожее; но всё равно их веселье казалось мне наигранным, ненастоящим.