Бренда Джойс
Соперник
Посвящается Адаму, а также самым лучшим на свете подругам: Анне Мор, Венди Мослер, Джуди О’Брайен, Кэрол Шулер и Роберте Стальберг.
Пролог
– Да что с тобой? Стреляй же! – раздался властный окрик графа Стэнхоупа.
Гаррик вздрогнул. Вспугнутая охотничьими собаками стая уток с невероятным шумом поднялась с поросшей вереском болотистой пустоши в пасмурное небо. Птицы отчаянно крякали и суматошно хлопали крыльями. Гаррик снова прицелился, но птицы странным образом слились у него перед глазами в одно большое расплывчатое пятно. Стоявший рядом брат тем временем снова выстрелил из своего пятифутового фитильного ружья, и очередная, уже шестая, подстреленная им утка упала на землю.
У Гаррика взмокли ладони.
– Черт бы тебя побрал! Стреляй! – снова крикнул ему граф, его отец.
Обливаясь потом, Гаррик снова положил палец на спуск и изо всех сил нажал. Грохнул выстрел, приклад ружья больно ударил в плечо, и Гаррик покачнулся.
– Опять промахнулся, – презрительно процедил сквозь зубы граф.
Гаррик опустил ружье и, отерев потное лицо рукавом рубашки, тяжело оперся о приклад. Разочарованный неумелым выстрелом сына, граф отвернулся. Тем временем Лайонел, брат Гаррика, успел перезарядить ружье и сделать еще один, последний выстрел. На землю упала очередная утка.
Наступила полная тишина. Стихла испуганная дичь, замолчали ружья охотников. На земле лежала добрая дюжина убитых и раненых птиц.
– Отличная стрельба, Лайонел! – похвалил старшего сына Ричард де Вер, двенадцатый граф Стэнхоуп, и, улыбнувшись, одобрительно похлопал его по плечу. – Пожалуй, ты лучший стрелок во всей округе, несмотря на свой нежный возраст.
Гаррику хотелось сквозь землю провалиться.
Откинув со лба густую светлую челку, Лайонел довольно улыбался и щурил голубые глаза. Как и у брата, его волосы длиной до плеч были заплетены в косичку, но не были напудрены по тогдашней моде. Впрочем, на этом сходство братьев кончалось. Гаррик был младше на полтора года, зато много выше старшего брата. У него были темные волосы и смуглая кожа. Из-под голубого шерстяного камзола Лайонела выглядывали белоснежные кружевные манжеты. Гаррик же предпочитал простые рубашки и камзолы коричневого цвета.
– Отец, разве четырнадцать лет – нежный возраст? – улыбнулся Лайонел. – Если бы я до сих пор не научился метко стрелять, то вряд ли вообще когда-нибудь этому научился.
Гаррик молча переминался с ноги на ногу. Небо над головами охотников было серым, дул сильный холодный ветер. Хотя уже наступила весна, поросшие вереском болотистые пустоши Корнуолла казались замерзшими и крайне неприветливыми. Издалека доносился рев прибоя: волны без устали бились о скалы юго-западного побережья полуострова.
Граф Стэнхоуп был одет в темно-зеленый камзол и серебристые панталоны до колен. Букли парика свисали до самых плеч.
– Тебе и двенадцати не было, когда ты уже умел отлично стрелять, – кивнул граф Лайонелу. – Я очень хорошо это помню.
Повернувшись к Гаррику, граф бросил на своего младшего сына недовольный взгляд. Гаррику шел тринадцатый год.